А молодой человек широко улыбнулся и ответил: – Привет.
Она не сильно это выказала, но внутри радости её не было предела. Через столько времени, став одним из самых важных персон во всем ордене, он всё же не забыл за неё… И мысль эта зависла у неё в голове, и взглядом передалась прямо к нему. Вместе с этим Звонарь уловил и всё остальное. Ни разу ему не встречался человек, который казался таким замкнутым снаружи, но был столь открытым внутри, ведь все эмоции, все краски её душевного состояния за секунду сами по себе влились в, даже не загоревшийся алым, взор чтеца.
– Я же обещал… – Произнёс он, медленно заходя в комнату.
Они смотрели, друг на друга, не зная, что и сказать, ведь всё, что она могла подумать, сразу доходило до него. Вдруг глаза крыловой начали мельтешить, щеки краснеть, а пальчики туда-сюда шевелиться. От столь неожиданной неловкой ситуации её захватывал ступор и, пытаясь не поддаваться панике, девушка собиралась с силами, чтобы хоть что-то из себя выдавить, но…
– Кира. – С умиротворённой улыбкой прервал он все тяжелые мысли. Взглянув снова на его лицо, волнение Крыловой просто испарилось. – Пошли, – протянул он ей руку, – ребята ждут нас. – И она вложила свою ладонь в его и, не отпуская, шла с ним наверх до самого кабинета Альберта, лишь только изредка поглядывая и переводя голубые глаза на спокойное и довольное лицо.
– Ой, какие люди?! – Обрадовался Жок, глядя на вошедшую парочку.
Жану же сразу бросилось в глаза, что те держатся за руки: – А я думал у нас только этот такой шустрый. Ну да ладно… – С привычной ухмылкой прикрыл он глаза и покачивал головой в сторону брата, а затем потянулся за очередным куском торта.
Молодые люди слегка смутились и отпустили руки. Джип же встал на их защиту: – Эй, а ну-ка не слушайте этого дурака! Нашли, кому верить!
– Этот дурак вообще-то здесь… – Промычал младший, с набитым ртом.
– И что с того?
– Прожуй, а потом говори! Сколько раз тебя просить?! – Поочерёдно повысили на него тон старшие братья.
Леонард сидел и молча улыбался, а, когда Виктор перевёл на него взгляд, то просто одобряюще кивнул. Альберт не унывая скомандовал: – Ну и чего мы стоим, как неродные? А ну-ка быстро прошли и присели. У нас ведь праздник как-никак! – Звонарь и Крылова сели рядом за стол, и, спустя пару весёлых тостов Младшего, уже чувствовали себя вполне, как дома.
И вот так снова шли дни, недели, а за ними месяцы. Виктор стандартно раз в неделю, а то и в любой удачный момент, собирал всех под одной крышей, хотя бы, чтоб просто побыть в привычной компании и с дорогими ему людьми. Правда, через три месяца в совете люди в серо-белых одеяниях уже тоже начали казаться ему родными. Несмотря на всю важность своей новой работы, молодой человек почти не изменился. Он, как и сам Владыка, вел себя предельно четко и открыто, чтобы помочь всем нуждающимся и делом, и советом. И, хоть великих подвигов, о которых он грезил в смешанных чувствах, не представлялось, это было лишь только плюсом. Отбыв в зале совета в качестве проводника, Виктор шёл в свои покои, а Крайе удалялся в глубины его духа, дабы не мешать юноше проводить своё личное время. Когда Братья Пуарье были на задании или заняты сторонними делами, он, ради забавы, выбирался через окно комнаты и по-тихому пробирался до двери Крыловой, вот, только, спустя дни, уже привык. Это вошло в распорядок почти каждого дня, а Кира была всегда так рада его видеть. И вот, в один прекрасный день, придя в свои апартаменты, сильно задержавшись и неся с собой ещё гору бумаг, указов и распоряжений, на которых Крайе требовалось поставить свою подпись, Виктор сел за стол и откинулся назад, вздыхая от резкой навалившейся усталости. Взгляд его медленно ушёл через окно и наткнулся на далёкие стены академического холла. Именно в этот момент, когда молодой человек расслабился и оставил все сторонние мысли позади, к нему вновь пришло ощущение, что чего-то не хватает. Опять. Как в тот самый день на празднике. Он закрыл глаза, но вместо темноты увидел явные и отчетливые черты лица. Стоило тому задуматься или отпустить своё воображение в бесконтрольное путешествие, образ златовласой девушки являлся к нему почти каждый раз. И на сей раз, глядя на её лицо, Виктор ощутил крепкое, словно стальная цепь, желание, сплетённое воедино из всех воспоминаний и эмоций. Из них сковалось чувство, что ему чего-то не хватает, отчетливо и сильно тянет куда-то. И это место – та самая дверь. Дверь её комнаты, в которую он трижды стучал каждый раз. Сосредоточившись на этом чувстве, что тянуло молодого человека буквально за собой, он поднялся с места, и, даже невзирая на позднее время, двумя шагами перешёл прямо до места назначения. Разлом схлопнулся так тихо, что почти и не был слышен, так что ни один из курсантов не проснулся. Звонарь тихо постучал и взялся за ручку. Дверь оказалась не запертой, и, взяв на себя смелость войти без разрешения, он перешагнул порог и легонько закрыл за собой. Осмотрев всю её комнату, испугавшись, что что-то случилось, парень дошёл до пастели, и, увидев, что та спокойно спит, с облегчением выдохнул и развернулся. Но остановился, когда сзади послышался голос: