— Дурак наш и пригласил, наверное, — промурлыкал второй министр, сладко улыбаясь проплывавшей мимо любовнице. Любовница шла под руку с мужем, мрачным и суровым графом фон Руром, и потому только потупила взгляд. — Представилась баронессой Монпасси.
— Слышал про таких? — голос первого министра прошуршал, как пыль, поднятая суховеем.
— Слышал. Но последний раз живого Монпасси видел лет десять назад. И он больших надежд не подавал.
— Каких надежд?
— Да любых, — второй министр пожал плечами, одновременно подмигнув графине. — Помирал он. И, насколько я знаю, в конце концов благополучно и помер.
— Жена? Дочь?
— А есть разница?
На этот раз плечами пожал первый министр — но подмигивать никому не стал. В отличие от второго министра, он хорошо знал, как вести себя на публике — и потому на графиню даже не посмотрел.
Гостья, назвавшая себя баронессой Монпасси, стояла у самой стены, там, где было меньше всего света. Черная высокая прическа прекрасно сочеталась с бледностью припудренного лица, тонкие брови красиво выгибались над внимательными зелеными глазами.
«Хороша баронессочка», — лениво подумал второй министр, проходя мимо фон Руров и проводя пальцами по затянутой в бархат спине графини. Вдруг баронесса Монпасси посмотрела на него, пристально и чуть насмешливо — и второй министр слегка смутился. Понял, что та все видела.
В этот момент раздались фанфары, закричали герольды, и в зал вошли король и шут. Последний тут же попрыгал вперед и уселся на помосте перед троном, а король медленно прошествовал мимо придворных, мимо знатных дам и господ, мимо герольдов, пажей и стражи. Двигался он рассеянно, будто во сне.
«Не улыбается, — подумал первый министр слегка удивленно. — Чувствует? Или знает? Может, дурак нас предал?»
И он внимательно посмотрел на шута. Тот сидел, как ни в чем не бывало, положив ногу на ногу, да дергал себя иногда за кончики длинных, совершенно белых волос.
Король поднялся на помост. Замер, будто не зная, что делать. Обернулся на зал, испуганно озираясь, и, наконец, очень неуверенно сел на трон. Поднял руку и потрогал корону на голове. Еще раз обвел взглядом толпу в зале, потом посмотрел на шута — беспомощно, отчаянно посмотрел.
— Я не понимаю, что происходит, — пробормотал король, и голос был совсем на него не похожий — вялый, еле слышный.
Шут мгновенно вскочил на ноги.
— Все хорошо, ваше величество! — скрипуче воскликнул он, а король в ужасе отшатнулся.
— Это ошибка, — пробормотал он. — Я ничего не понимаю.
— Ваше величество, — продолжил шут громким шепотом, — пора начинать праздник. Гости заждались.
— Я ничего не понимаю, — повторил король, — и вдруг крикнул, глядя на шута:
— Что ты мне подлил?!
Гости вздрогнули, по залу прокатился ропот. Король сошел с ума?..
А шут вдруг усмехнулся — не по-дурацки, а очень умно усмехнулся, — и медленно вышел на середину зала. Остановился и обернулся к королю, который с перекошенным лицом весь подался вперед — будто хотел кинуться следом, но не смел.
— А ведь ты никогда не смотрел, что я тебе наливаю, — задумчиво проговорил шут — и поднял руку, подавая знак давным-давно подкупленной страже. И, когда стража выступила вперед, заговорщики тоже шагнули ближе к центру. Остальные тихо ахнули — но промолчали. Короля не любил никто.
— Ты никогда ни на кого не смотрел, — продолжал скрипеть шут. — Думал, что все про всех знаешь — а вот он я, — тут он широко развел руки. — И ты ничего обо мне не знаешь.
— Ты обманул меня! — крикнул король, видя, как стража за спинами гостей образует кольцо, из которого уже не сбежать.
Шут покачал головой. Звякнули бубенцы.
— Я говорил, что не дам тебе ошибиться.
И тогда король не выдержал. Вскочил, подлетел к шуту. Тот все еще стоял, широко раскинув руки. Король не успел остановиться, врезался, начал падать, и шут поймал его, крепко обняв.
— Сдавайся, — прошептал шут — но в зале стояла такая тишина, что слышно было каждый звук. — Сдавайся. И я сохраню тебе жизнь. Обещаю.
— Я расскажу всем! — крикнул король, вырываясь и отходя на пару шагов. Пошел по кругу, заглядывая в холодные, равнодушные лица. Крикнул:
— Слышите? Это обман! Он — это не я!
Кто-то засмеялся. Остальные молчали.
— Это не я! — завопил король, и в тот же момент фон Рур шагнул к нему из круга — король обмяк, посмотрел на графа снизу-вверх — и рухнул, сраженный тяжелым мечом. Корона упала с головы и со звоном покатилась по каменному полу.