– Чайник поставь, – напоминает мне Максим, безошибочно открывая дверь в ванную комнату.
– Чайник поставь, – я вслух переигрываю его манеру речи.
Нашел служанку.
Но пить все же хочется. Поэтому, я спешу выполнить просьбу.
Правда, оставшись один на один со старой плитой, понимаю, что она невыполнима.
Кнопки автоподжига я не вижу, а открывая конфорку, не получаю ничего, кроме противного запаха газа.
Наверное, где-то тут есть спички, но искать их нет никакого желания. Мало того, пользоваться ими я все равно боюсь.
В конце концов, я решаю налить хотя бы воду, чтобы не выглядеть в глазах Максима полностью никчемной.
– Чая, я так понимаю, тоже не будет, – мужчина оказывается позади меня совершенно неожиданно.
Он ставит руки на столешницу, по обеим сторонам от меня.
В нос ударяет аромат его свежего тела. Оно пышет жаром, и я даже через пальто умудряюсь почувствовать, как он горяч.
Вадим тоже часто представал передо мной в одних трусах, но никогда не имел такого влияния. Я всегда смотрела на ситуацию с каким-то безразличием, а тут сердцебиение уже заходится в бешеной скачке.
По телу пробегает щекотка предвкушения. Какого-то дикого, необузданного чувства.
В голове сразу начинают мелькать картинки с боя, где Макс представал настоящим одичавшим животным.
От этих мыслей в животе все скручивается в бараний рог. Я даже сама не ожидала такой реакции.
Вода начинает вытекать из чайника, когда он наполняется до предела, и льется до тех пор, пока здоровенная ручища с надутыми, как канаты венами, не перекрывает ее.
Я, наконец, прихожу в себя, и бросаю чайник в раковину.
Разворачиваюсь, чтобы посмотреть на Максима.
– Ты стоишь слишком близко, – заявляю я, но сама не узнаю свой голос, напитавшийся эротичной хрипотцой.
Я когда его слышу, хочется рот ладошками зажать, чтобы ненароком больше не произнести ни слова.
Но тут же меня поджидают новые неприятности.
Максим предстает передо мной во всей своей долбанной сексуальной красе.
Я сначала так и смотрю ему на грудь. Обнаженную. Накаченную. Манящую прикоснуться к ней ладонями.
Она как раз находится на уровне моих глаз.
Вид его, распаренного после душа тела, выбивает из головы все приличные мысли.
Я о такой грязи сроду не думала.
Опасливо перевожу взгляд выше. Встречаюсь с омутом потемневших карих глаз.
Задыхаюсь. В прямом смысле задыхаюсь оттого, как он смотрит на меня. Глазами пожирает, в которых нет ни капли сомнения.
Я как-то нервно сглатываю, но произнести хоть слово не получается.
Передо мной взрослый, опытный и очень опасный мужчина. Ходячий секс. Я мало в этом разбираюсь, точнее, не разбираюсь вовсе, но эта дикая энергетика почему-то будоражит что-то внутри меня. Принуждает окунуться в пучину порока и грязных удовольствий. Я не могу объяснить это. Просто чувствую.
– Ты можешь потрогать, – шепчущий голос Максима на секунду возвращает меня в реальность. – Я вижу, ты этого хочешь.
– Что? – я будто отмахиваюсь сама от себя.
Мужчина оставляет вопрос без ответа. Просто берет в руки мою ладонь, и укладывает ее на себе на грудь.
Ведет вниз.
Нагло заставляет щупать обалденные торс. Подушечками пальцев ощущать каждую твердую выпуклую мышцу. Изучать его идеальное, как у Бога тело.
И я не сопротивляюсь. Я, блин, не сопротивляюсь! Сама не знаю, что со мной происходит.
Холодное помещение вдруг становится невероятно жарким.
Щеки жжет.
Доля секунды, и я оказываюсь на столешнице с покорно разведенными по сторонам ногами.
Это сумасшествие, которое я даже сама себе объяснить не могу.
Рука Максима ползет по капрону, обтягивающему бедро, и вовсе не встречает преграды от струящегося платья.
Вторую он запускает мне в волосы. Снова притягивает мою голову к себе и опять без спроса целует.
Нажимает языком, раздвигая мои губы, и такому напору нет никакой возможности сопротивляться.
Он целует меня жадно и мощно. Вовсе не так, как делал это на ринге.
На затылке я ощущаю сильный захват его пальцев – даже если захочу прервать это безумство, то ничего у меня не выйдет. Настоящий капкан. Плен.
Трель смартфона вынуждает Максима отстраниться.
Он недовольно отходит в сторону. Копошится в вещах, и, скривившись, принимает входящий вызов.
– Да, – жесткий голос совсем не выдает возбуждение, зато оно отлично проглядывает у него между ног, оттопыриваясь здоровенным бугром под старым полотенцем.
Я начинаю потихоньку приходить в себя.
Блин! Что я творю?!
Рваное дыхание никак не хочет восстанавливаться. Щеки до сих пор пылают.