- Что ж, бывает. Простите, что не предлагаю вам чай: кругом царит такой бардак, что чашки решительно невозможно найти.
Джозеф недоуменно моргнул.
- О, не переживайте, - успокоил он торговца, подыгрывая. - Я просто так посижу.
- Жаль, что вы не видите, какая чудная вещь лежит сейчас передо мной. Красное дерево, резьба, инкрустация серебром. Тончайшая работа. Красота невероятная. Минуточку - сгоню Квирчика, а то он грызет инкрустацию серебром.
Послышались гневные попугайские вопли.
- Ну вот... Согнал.
Помолчали.
- Это же наш последний разговор, да? - Джозеф задумчиво уткнулся подбородком в сложенные на спинке стула ладони.
- По всей видимости, - спокойно отозвался Гектор. - Если, конечно, вы не примете участие в переговорах.
- Не думаю, что меня до них допустят, - поморщился оперативник.
- Значит, последний, - резюмировал старик.
Снова повисло молчание. Дейдара мирно занималась своими делами, разговор полностью игнорируя.
- Тогда... прощайте, - небрежно пожал плечами Джозеф, борясь с подступившим к горлу комом.
Всё-таки ему будет ужасно не хватать маленькой пыльной лавки, набитой чудесами и пропахшей свежей выпечкой. Вредного хворого попугая, грызущего всё на своем пути, и книжки-графоманки. Вечных чаепитий и разговоров ни о чем. Своего собственного "острова".
- Да. Пожалуй, это слово подходит для данной ситуации лучше всего, - Гектор немного подумал. - Мне будет вас не хватать. Квирчику тоже, я в этом почти не сомневаюсь, - помолчал еще чуть-чуть. - И Генри просил передать привет. За мальчиком он обещал приглядеть. Что бы еще вам сообщить?.. Ах, да. Девочка, кажется, у нас прижилась. Подружилась с самой собой, только здоровой.
- Ясно. Я очень рад, - было грустно.
- И еще... Мы все хотим вас поблагодарить. "Архипелаг" вам очень признателен за помощь. Спасибо. Вы были хорошим Обладателем. Это уже я от себя лично говорю.
Торговец снова затих. Доносилось лишь негромкое птичье курлыканье. Потом послышался щелчок, и связь отключилась.
- Ненавижу прощания, - подала голос Дейдара. - Всегда так и тянет позорно разреветься.
Джозеф ничего не ответил. Сидел и думал. Подчиненная тоже попыток развить тему не предпринимала.
- Скажи, - произнес оперативник спустя пару минут. - Как думаешь, Академия согласится? Позволит "архипелагу" уйти в нейтральные пространства?
- В теории должна, - меланхолично откликнулась Дейдара. - Не вижу ни одной веской причины, почему нет.
Дверь открылась и вошла Далила.
- Идемте, - велела она, кивая головой в сторону выхода. - Посидите у меня на "острове", пока идут переговоры.
Как выглядела зона рекреации до того, как ее полностью эвакуировали, Джозеф спрашивать постеснялся.
Через два часа их с Дейдарой смогли вывести "наружу".
Эпилог
Джозеф ехал по заснеженной равнине. Из-за начавшегося бурана было сложно различить, где заканчивалось небо и начиналась земля. Ветер завывал и царапал лицо ледяным крошевом. Оперативник остановил снегоход и огляделся - еще не хватало тут заблудиться. Натянул капюшон пониже, поправил закрывавший пол-лица шарф и поехал дальше.
Со дня "битвы за "архипелаг"" прошло почти пять месяцев. Александр Борисович доложил руководству, что Академия решила проблему раз и навсегда. Что все зоны рекреации обработаны, что потенциально опасных жителей в них больше не осталось, что все выявленные ошибки полностью исправлены, и что ситуация взята под контроль. Он решил не распространяться на тему достигнутой с Гектором договоренности: начальству, озабоченному тем, как всё произошедшее скажется на судьбе учреждения, она бы вряд ли понравилась. Шквал жалоб и судебных исков со стороны взбешенных Обладателей, нашедших свои зоны рекреации разоренными, не способствовал проявлению гуманизма и понимания. О существовании нейтральных пространств и том, что "архипелагу" было позволено на них укрыться, Александр Борисович умолчал, оправдано опасаясь, что руководство сочло бы такие меры недостаточными и настояло бы на полном уничтожении союза. Его подчиненные, знавшие об истинном положении вещей, согласились молчать: в научном центре, занимавшемся созданием зон рекреации, ярых сторонников идеи насильственного решения вопроса не было.
Официальная версия, донесенная публике, гласила, что проблемы с "островами" были вызваны небольшой и уже исправленной ошибкой в программе. Что было чистой правдой. Однако по этому сообщению заключалась она якобы в том, что в какой-то момент зоны рекреации самопроизвольно регрессировали до состояния одной из стадий неполной инсталляции. Джозеф предполагал, что без его бывших подчиненных сочинение этого объяснения не обошлось: он не знал больше никого, кто за пару часов мог придумать правдоподобную теорию о какой-то там неполной инсталляции и даже выделить у нее стадии. Академия взяла на себя обязательство бесплатно реинсталлировать "острова" всем пострадавшим и горячо уверяла, что приняла все меры к тому, чтоб ситуация впредь не повторилась. Клялась, что всё это время Обладатели были в полной безопасности, и что выявившиеся со временем дефекты "островов" ни в коей мере не влияли на разумы их носителей и были совершенно безвредны. Даже публиковала сложные расчеты и доказательства данных утверждений, выглядевшие и звучавшие весьма убедительно. Однако скандала избежать не удалось: гневные статьи в прессе и всяческие ток-шоу на телевидении не прекращались очень долго. Негодовали политики и общественные деятели, шумели представители шоу-бизнеса, занудно бубнили эксперты в различных областях.
Академии нужно было как-то отвечать на выпады в свой адрес: признания вины и готовности бесплатно реинсталлировать "острова" общественности было мало. Требовался человек, которого можно было бы обвинить во всем случившемся. Поскольку Александр Борисович приложил все усилия, чтоб никто за пределами возглавляемых им научного центра и подразделения не узнал о той роли, которую в произошедшем сыграли Джозеф с Дейдарой, крайним автоматически стал он сам. Его обвинили в халатности, некомпетентности и прочих грехах. Показательно уволили. Впрочем, быстро и без лишнего шума восстановили на прежней должности: руководство Академии прекрасно понимало, что лучше него никто с этой работой не справится. К тому же, "военные трофеи" в лице нескольких недостроенных нейтральных пространств, полностью покрывшие собой расходы на реинсталляции, буквально кричали в его пользу. Зачем шеф выгораживал их с Дейдарой, Джозеф так толком и не понял, но был бесконечно ему признателен. Лично он отделался лишь увольнением из "островного" подразделения. По сравнению с теми возможными последствиями, что поисковику рисовало воображение, - настолько незначительный пустяк, что он еще долго не верил, что этим всё ограничится, и ждал подвоха. Дейдару обязали возместить стоимость разбитой ей техники и временно отстранили от всех важных и интересных ей проектов - Александр Борисович счел ее слишком ценным кадром, чтоб просто взять и выгнать. Нику же вообще всё полностью сошло с рук, что его даже слегка обидело.
Сквозь буран стали проглядываться очертания гор. Джозефа, уже подумывавшего о том, чтоб повернуть назад, их появление приободрило.
Оперативник остановил снегоход у подножья и, стирая с защитных очков налипший снег, оглядел нагромождение камней, выделявшееся на склоне. Да, кажется, местные жители говорили именно об этом месте.
- Давно не виделись.
В обледенелой пещере, сбившись в кучу, чтоб меньше мерзнуть, сидела толпа в пуховиках, горнолыжных штанах и теплых ботинках. При виде человека с фонарем она оживилась и заволновалась.
- Вы?! - узнал Джозефа владелец банка, щурясь от бившего ему по газам луча света.
- Я, - согласился поисковик, вынимая из кармана телефон и набирая какой-то номер. - Алло, Джамиля, - произнес он спустя несколько секунд. - Ну, я их нашел. Шли спасателей с медиками.