Он выглядел печальным и разочаровавшимся в жизни.
- Я не спрашивал, чем ты занимаешься, - стремление уйти от ответа не укрылось от Джозефа. - Что обсуждалось на совещании? - проговорил он с нажимом и легкой угрозой.
- Кто-то из девочек проболтался? - Виктор устало потер глаза.
- Слушай, мне казалось, что подразделение - это сплоченная команда, люди, связанные общим делом и целью, - Джозеф никогда так не считал и ко всем пламенным речам Камиллы о единстве и общем порыве всех работников ведомства относился скептически. - Я уже ничего не понимаю. Почему у Академии от нас какие-то секреты?! Кто мы для вас?! Чернорабочие, не являющиеся даже полноценными членами коллектива?! Или тупые болванчики, которых используют, а потом задвигают в темный угол на период, когда они не нужны?! Ответь, мне крайне интересно узнать! Или я даже этого не достоин?!
Джозеф замер в позе человека, раненого в самое сердце жестокостью окружающих, и перевел дух. Ученый выглядел пришибленным и немного жалким. К удивлению поисковика, его слова того задели. Ну, надо же! Может быть, еще не поздно сменить профессию и податься в актеры?
- Всё совсем не так, - тяжко вздохнул собеседник. - Просто... Просто... Понимаешь?..
В раздражении убрал руки от лица и откинулся на спинку стула. Пару секунд посидел молча. Осторожно огляделся.
- "Острова" ведь не только обычным людям установлены, - продолжил он, убедившись, что никого, кроме него, в Лаборатории не было. - Бизнес-элита, члены правительства... Да мало ли кто?! Целая толпа очень влиятельных людей, причем не только отечественных, но и зарубежных ходит с зонами рекреации в головах! Представляешь, что начнется, если они узнают о том, что "островитяне" сколотили самоуправление, о том, что те, на самом деле, разумны?! Что можно просто так ходить туда-сюда между сознаниями?! На Академии можно будет смело поставить крест. Скандалы, судебные процессы, компенсации за моральный вред. И это - в лучшем случае.
Джозеф выдвинул из-за стола стул и сел, всем своим обликом излучая готовность слушать и сопереживать.
- Руководство рвет и мечет. Вчера полдня шефу кровь пили. "Господин Борисович, как вы можете объяснить сложившуюся ситуацию? Какие меры уже предприняты для решения возникших проблем?" И главное, ответить-то нам на это нечего!
Ученый снова замолчал, закинул руки за голову и в раздражении покачался на стуле.
- И тогда? - Джозефу надоело ждать.
- Слушай, то, что я тебе рассказываю, не передавай дальше, ладно? - попросил Виктор. - Нам самим это всё не нравится.
- Что не нравится? - насторожился оперативник.
- Обещаешь, что не будешь болтать?
Джозеф неопределенно повел плечами. Собеседник расценил этот жест как согласие.
- В общем, "архипелага" не должно существовать. Нам это совершенно четко дали понять.
- О, - в принципе, Джозеф не был удивлен. - И что вы с ним сделаете?
Ученый болезненно поморщился.
- Сейчас ничего, - ответил он. - До тех пор, пока ребенок не пойман, всё останется по-прежнему: нам удалось убедить руководство, что без содействия "островитян" с девочкой не справиться. Но, как только этот вопрос будет решен, нам придется принимать меры. Как раз их разрабатываю.
- Поврежденные "острова"?
Виктор отмахнулся.
- Это проще всего. Координаты Обладателей у нас есть. Мы можем в любой момент с ними связаться, извиниться за причиненные неудобства, выплатить небольшую денежную компенсацию и за счет Академии провести реинсталляцию. Придумать убедительное объяснение, откуда нам стало известно о разрушениях, несложно. Те же твои девчонки за пару минут справятся.
- Находящиеся там "островитяне" погибнут, - Джозеф чувствовал, как в животе у него проворачивается холодный склизкий ком.
- Исчезнут, - поправил его ученый. - И будут заменены точными копиями себя, так что в итоге ничего, по сути, не изменится. Все останутся при своем, если не считать наших финансовых потерь, но в свете нынешних событий это такая ерунда, которую можно и не упоминать.
Мнение Джозефа о собеседнике понизилось на несколько делений воображаемой шкалы человеческой привлекательности. Наступил на горло поднимавшемуся раздражению и напомнил себе, что "архипелаг" в любой момент мог эвакуировать население приговоренных к реинсталляции "островов".
- И что? Все с планом согласны? - достаточно прохладно спросил он.
- Я же сказал, что многим это не нравится. Но мы выполним решение руководства, потому что приоритетом для нас обладают интересы наших клиентов и самой Академии.
Виктор злился. Он говорил спокойно, тихо, даже с некоторой ленцой, но от Джозефа не укрылась клокотавшая в глубине его глаз злость. Ученый явно тоже относился к числу тех, кто был не в восторге от данной идеи. Это его немного реабилитировало в глазах собеседника.
- Так всё-таки, что вы сделаете с "архипелагом"? - Джозеф задал вопрос таким тоном, будто интересовался просто из вежливости, чтобы поддержать разговор.
- Узнаешь в свое время, - огрызнулся ученый, теряя терпение.
Экраны погасли. Обитатель Лаборатории N 4 ясно дал понять, что не желал продолжения беседы.
Оставшийся в одиночестве Джозеф откинулся на спинку стула, вытянул ноги и, закрыв глаза, задумался. Из "офиса" его никто не гнал, никто его здесь не отвлекал, так что вполне можно было тут задержаться. Судя по всему, Гектору уже были известны планы Академии насчет его организации. По крайней мере, торговец знал, что девочку нельзя находить. Интересно, откуда у него эти сведенья? Не мог же сам догадаться?
- Мне нужно поговорить.
Джозеф обвел суровым взором так никуда из лавки и не девшееся сборище. Решительно прошествовал мимо него на кухню.
- Я вас очень внимательно слушаю, - в этот раз торговец уже вздыхал с утомлением.
Весь облик лавочника словно излучал мысль, что Обладатель - крест всей его жизни, который он вынужден смиренно тащить в гору под палящим солнцем.
- Я, конечно, подозреваю, что вам это уже известно, тем не менее, считаю своим долгом сообщить...
Джозеф сообщил. К его некоторому разочарованию, старик не выглядел удивленным. А ведь так хотелось надеяться, что "архипелагу" не известен весь масштаб грозившей ему опасности, что добытые сведенья представляли собой ценность.
- Почему вы все это мне рассказали? - огорошил Джозефа лавочник.
- А?! - растерялся тот, никак не ожидавший подобного вопроса. - В смысле?
- Вы же относитесь к подразделению, подчиняющемуся Академии, - напомнил Гектор.
- И что? Вы только сейчас заметили?! Прежде вы наоборот считали это очень удобным и не видели ничего против того, чтоб добывать моими руками интересующую вас информацию.
Джозеф, и так бывший в этот день не в духе, насупился еще сильнее.
- Прежде ситуация была несколько иной, - торговец скрестил на груди руки и прислонился спиной к дверному косяку. - Тогда о существовании "архипелага" никто не знал. Вы могли сообщать мне всё что угодно, совершенно не опасаясь последствий: это невозможно было заметить, проверить или отследить. Сейчас всё иначе. Если в Академии заметят, что их действия не приносят результатов, потому что мы успеваем им что-то противопоставить, что мы явно ориентируемся в ситуации, они поймут, что кто-то из своих сливает нам информацию. И будут искать, кто это делает. Вы понимаете, что это для вас опасно? Отдаете себе отчет о возможных последствиях?
Джозеф мрачно молчал. Гектор покачал головой.
- Вы же всегда старались избегать ненужных проблем любой ценой. Вспомните, как сложно иной раз было уговорить вас сделать какую-нибудь мелочь на благо "архипелага".
- Вы мне не доверяете?
Старик обреченно вздохнул.
- Я просто слишком хорошо вас знаю. Скажите, вы сами-то верите, что добровольно будете рисковать ради совершенно чужих вам людей... Даже не людей! Программ, по какому-то недоразумению развивших в себе волю и индивидуальность! Возможно, вы пока об этом не задумывались, но, помогая нам, вы пойдете против и Академии, и ведомства. Ради чего, спрашивается? На кону ваши работа, материальное благосостояние, свобода, наконец! А взамен? Взамен ничего, кроме глубокого морального удовлетворения, что сделали доброе дело. Так вот. Простите, но я в это не верю.