Джозеф снова молчал, стиснув зубы. Сказать было нечего. Торговец опять покачал головой.
- У меня к вам единственная просьба, - сказал он, берясь за дверную ручку. - Если... Вернее, когда всё это начнется, возьмите, пожалуйста, больничный. Не хочу, чтоб вы в этом участвовали.
Старик вышел. Обладатель не двинулся с места. Тугой клубок негативных эмоций: обиды, злости, досады, огорчения, беспомощности - искал и не находил выхода наружу. Джозеф подобрал с пола зачерствевшую от времени печенюшку - Гектору последнее время было явно не до уборки. Поглядел на песочного цвета кругляш, повертел его в пальцах. В голове звенела пустота. Мысли тараканами разбегались по самым укромным углам сознания, ускользая и сопротивляясь любой попытке уцепиться хотя бы за одну из них. Джозеф разжал кулак, с удивлением уставился на порезанный палец, на обломки печеного теста в ладони. Мда, нервы, похоже, скоро пора будет лечить. Стряхнул крошки обратно на пол, задумчиво облизал рану.
- Почему я всё еще здесь? - буркнул себе под нос, возвращаясь к реальности.
Ушел.
Выходные прошли отвратительно. Хуже них было лишь то, что в понедельник требовалось выйти на работу, в том числе и в "островном" подразделении.
Александр Борисович почти не появлялся, Виктор был раздражителен, Далила с Дейдарой - мрачны. Генри вел себя, как обычно, но избегал встречаться с Джозефом взглядами. Судя по поведению остальных, они ничего не знали. Группы снова ходили по поврежденным зонам рекреации, посол "архипелага" передавал якобы ценные сведенья о том, где девочка могла находиться, присутствовавшие живо обсуждали идеи, как остановить разрушение "островов" и поймать ребенка. Джозефа от всего этого тошнило. Актерские способности, которыми он так гордился пару дней назад, исчезли столь же внезапно, как и появились. Сидеть с равнодушным выражением лица, болтать с Ником, раздосадованным, что инсталляция его зоны рекреации снова откладывалась на неопределенный срок, о какой-то ерунде, даже просто находиться в "офисе" было трудно. Джозеф утешал себя мыслью, что знавшие его лучше всех в подразделении подчиненные были поглощены собственными мыслями и душевными муками, так что им было не до того, что их руководитель порой вел себя странно. Остальным же, по его мнению, на него по большему счету было наплевать, и они в любом случае бы ничего не заметили.
- С вами всё в порядке? - спросила Далила у начальника в пятницу.
- А? - попытался изобразить непонимание тот.
Негодование шефа поискового подразделения по поводу того, что Джозеф совсем обнаглел и уже даже не пытается делать вид, что работает, впервые в жизни прозвучало музыкой для ушей оперативника. Александр Борисович в положение подчиненного вошел и разрешил тому отлучаться на основное место службы, раз уж он там был так нужен. Уцепившись за эту возможность, Джозеф с головой ушел в дела родного отдела, лишь бы только не возвращаться в "офис". За последние три дня он сделал чуть ли не больше, чем за предшествовавшие им два месяца. Начальство было приятно удивлено и втайне гордилось своими педагогическим и управленческим талантами, принесшими, наконец, плоды.
- Вы ведете себя странно, - пояснила Далила, выравнивая стопку документов.
Дейдара мирно спала за своим столом, даже не собираясь принимать участие в трудовом порыве руководителя стажировки.
- За всю неделю ни разу не уходили к себе на "остров", - продолжала подчиненная, пристально глядя Джозефу в глаза. - Выглядите неважно. Стали раздражительней, чем обычно...
- Виктор мне всё рассказал, - прервал перечисление странностей оперативник. - Я всё знаю.
- А, - лицо Далилы окаменело, взгляд потускнел.
Девушка отвернулась.
- Тогда понятно, - с показным равнодушием сказала она, снова возвращаясь к своим делам.
Не знай Джозеф свою стажерку достаточно хорошо, не заметил бы этих почти неуловимых изменений ее настроения.
- Что ты думаешь по этому поводу? - спросил он, упираясь подбородком в сложенные на столе кулаки.
- По какому? - был черед собеседницы изображать непонятливость.
- Ты прекрасно понимаешь, о чем я, - у Джозефа не было ни малейшего желания объяснять.
- А что я должна думать? - Далила тоже не хотела озвучивать проблему первой.
- Хорошо. Спрошу прямо. Ты согласна с решением Академии уничтожить "архипелаг" и реинсталлировать поврежденные "острова", что неминуемо приведет к гибели обитающих там людей?
- Это не люди, это...
- Программы, по какому-то недоразумению развившие в себе волю и индивидуальность, - негромко, будто для самого себя, проговорил Джозеф.
Далила помолчала. Кивнула.
- К тому же, в результате реинсталляции они будут заменены точными копиями самих себя, так что...
- ... в итоге ничего, по сути, не изменится?
- Вот именно! - Далила твердо посмотрела начальнику в глаза.
- Ты сама в это не веришь, - Джозеф чуть ли не впервые в жизни легко выдержал ее взгляд.
Девушка устало вздохнула.
- Послушайте, - начала она, подпирая лицо руками. - Не нужно ничего говорить про этику, про убийство разумных существ, про то, что можно считать критерием, делающим человека человеком, и его связь с искусственным интеллектом. Если уж на то пошло, то я вам гораздо больше на эту тему рассказать могу. Так что не думайте, что ваши слова перевернут моё мировоззрение, откроют истину и так далее. Не то я прочту вам лекцию на тему "Что такое долг и ответственность". Уверены, что хотите этого?
- Что ж, это может оказаться интересным. Давай.
Далила немного растерялась. Удивленно моргнула. Снова вздохнула, сдаваясь.
- Вкратце, - сказала она, выпрямляясь на стуле и полностью восстанавливая слегка пошатнувшийся самоконтроль. - Академия предоставила своим клиентам "острова", заверив их в абсолютной безопасности и подконтрольности своего изобретения. Как вы сами прекрасно знаете, мы гарантировали герметичность зон рекреации, то есть невозможность как выхода из них, так и проникновение на их территорию кого-то постороннего. Более того, нами разве что клятва не была принесена, что "островитяне" существуют исключительно на благо своих Обладателей, в своем поведении руководствуются исключительно их интересами, действуют строго в соответствии с заложенными в них алгоритмами поведения и ни при каких условиях не помыслят о причинении тем вреда. Что мы имеем в итоге? Вопрос риторический. Мы сами виноваты, что так вышло. Виктор разобрался, как всё это стало возможным. Нашел незначительную на первый взгляд ошибку в программе, за счет которой спустя некоторое время после инсталляции "острова" у его населения начинает развиваться и усложняться личность. Понял, каким образом возможны иные, кроме как через "офис", перемещения между зонами рекреации. Да, это всё наши недоработки, невнимательность, возможно, даже халатность. И Академия несет за них ответственность перед своими клиентами, поверившими ей и, несмотря на все опасения, пустившими в свое сознание.
Далила перевела дух. Встала, взяла свою кружку, плеснула туда из чайника воды.
- Минуточку, - попросила она.
Выпила. Поставила чашку на место. Села обратно за стол.
- Так вот. Я остановилась на ответственности. Ладно, еще короче. Мне известно, что то, что мы сделаем, нехорошо по отношению к "островитянам". Это негуманно и всякие правозащитные организации, если об этом узнают, даже могут заточить на нас зуб. Да, общественность, если это станет известно, возможно, вознегодует и будет глубоко шокирована, но я могу вам гарантировать, что Обладателей среди них будет немного, - Далила поняла, что отвлеклась, и, собравшись с мыслями, вернулась к тому, что хотела сказать изначально. - В общем, мне известны все доводы "за" и "против" принятого Академией решения. Не стану врать, что одобряю его, но я и не вижу ему приемлемой альтернативы. Наш долг - в первую очередь думать о наших клиентах, поэтому я буду делать то, что должна.