«Вот мы и подошли к самому интересному.» — подумал Джагхед. Джессика была умна, конечно же, она распознала очевидную недосказанность. Понимая, что тянуть резину больше некуда, да и долго скрывать всё равно бы не получилось, он признался:
— Нет, не только я. Арчи нужны мы все.
Джонс потупил взгляд, он ненавидел оказываться в подобных ситуациях, хотя, обычно, это он был тем человеком, которому говорили: «Слушай, мне надо тебе кое в чём признаться».
Джессика медленно кивнула, дополнив только что услышанную информацию:
— Там будет Бетти.
Джаг взглянул на неё. Она была расстроена, и, наверняка, уже прямо сейчас визуализировала у себя в голове, как Джагхед её бросает.
Он подошёл к ней, обняв её лицо своими ладонями, и затем запустил одну руку в её густые каштановые волосы.
— Эй, — тихо позвал он её, вырывая из ненужных тревожных мыслей, — я с тобой, слышишь? Только с тобой. У нас всё хорошо.
Джаг склонился над ней, подарив нежный поцелуй. Джессика обняла его за шею и притянула к себе ещё ближе, отвечая на его поцелуй со всей страстью, на которую она способна.
Она действительно его любила. Всем сердцем, со всеми его недостатками. Страх потерять любимого человека часто приравнивается к страху смерти, ведь такая потеря иногда даже хуже, чем тихая спокойная смерть.
— Я так люблю тебя, — прошептала Джессика сквозь слёзы, утыкаясь носиком в его шею.
— Я тоже тебя люблю, — ответил ей Джаг, вкладывая совсем иные эмоции в эти слова, но он говорил искренне. Он любил Джессику, последние два года это был самый близкий для него человек, его семья. Ты не можешь не любить человека в ответ на его любовь. Но ты никогда не будешь одержим этим человеком так же, как он одержим тобой.
— Я буду приезжать к тебе, хорошо? Я не смогу без тебя так долго, — покачала головой Джессика, глядя Джагхеду в глаза.
— Почему ты решила, что я уезжаю надолго? — нахмурится Джаг, хотя, и сам понимал, что его поездка не на три дня и даже не на неделю.
Джессика просто грустно улыбнулась, ничего не отвечая.
— Обещай, что будешь звонить каждый день, — прошептала она, закрыв глаза.
— Обещаю. И сразу вышлю тебе адрес места, где обоснуюсь. Но не даю гарантию, что оно будет хотя бы вполовину настолько же уютным, как эта квартира, — улыбнулся он, притягивая Джессику к себе.
Они ещё долго стояли заключённые в объятия друг друга. Отстранившись, Джаг нежно погладил её по волосам, и, поцеловав коротко в лоб, продолжил сборы. Осталось только сложить ноутбук, ведь спасение спасением, но книга сама по себе не напишется.
Быстро помониторив сайт аэропорта, Джагхед забронировал билет на ночной рейс, и к рассвету он уже будет в Ривердэйле.
Бетти зашла в дом, стараясь как можно тише закрыть за собой дверь, чтобы не разбудить маму, но это было излишней предосторожностью, Элис Смит никогда бы не позволила себе проспать возвращение дочери.
— Элизабет! — вскрикнула она чуть не плача, подбегая к ней на высоких каблуках (ей всегда просто необходимо быть неотразимой, и плевать, что сейчас 5:00 утра).
— Мам?! — радостно удивилась Бетти, — ты проснулась, чтобы меня встретить, Боже! — бросив сумки на пол, Бетти кинулась к матери в объятия.
— Разве я могла иначе, милая? После твоего сообщения я вообще не могла спать, я так сильно была взволнована! — нервы Элис были на пределе, и слёзы не заставили себя долго ждать. Женщины в этой семье были слишком эмоциональны.
— Ох, мам, — Бетти улыбнулась маминой реакции, — ты как всегда, — засмеялась она.
— Я всё думала о том, как же ты вчера сдала экзамен со всей этой суетой, — Элис была в своём духе, никогда не упускала из виду никаких экзаменов и всего, что связано с превосходством её дочери над другими.
Бетти загадочно улыбнулась, запустив руку во внутренний карман пиджака, и вытащила оттуда новенькую пластиковую карточку с её крошечной фотографией, под которой красовалась надпись: «Элизабет Купер, агент ФБР».
Элис всплеснула руками, навернувшиеся слёзы вылились в рыдания, а Бетти только добродушно засмеялась, глядя на эту палитру маминых эмоций.
— О, Бетти!!! Как я тобой горжусь! Поздравляю тебя, родная! Ты – третья Купер, попавшая в ряды агентов ФБР, не чудо ли это? — она снова заключила дочь в крепкие материнские объятия, а Бетти лишь снисходительно улыбнулась на слегка абсурдное высказывание мамы.
— Нет, мам. Не чудо. Это — огромный труд, постоянный риск, шаткая нервная система и ещё очень много того, о чём я не хочу говорить и вспоминать, — холодно отрезала Бетти, добавив: — И я не третья Купер. А вторая. Один из Куперов-агентов сейчас гниёт в тюрьме.
Улыбка испарилась с лица Элис, оставив место только для слёз, которые теперь с новой силой полились из глаз.
Бетти дала себе мысленную пощёчину за такие резкие и глупые слова. Как бы сильно она не презирала Чарльза, он, всё же, старался для семьи и хотел защитить их с Джагхедом. Даже если для этого необходимо было стать серийным убийцей. И он всё ещё оставался сыном её матери.
Бетти опустила голову и затрясла ею, словно это помогло бы отменить последние сказанные ею слова.
— Мам, прости, пожалуйста, я не хотела этого говорить, это просто вырвалось! Ты ведь хотела искренне поздравить меня, а я всё испортила...
— Всё в порядке, Элизабет, — прервала её Элис, утирая слёзы и выдавливая дежурную улыбку «миссис Купер», — пошли на кухню, я приготовила тебе твои любимые тосты и омлет, — Элис развернулась и быстрым шагом пошла в сторону кухни.
«Да уж, кое-что никогда не меняется.» — подумала Бетти, закатывая глаза. У её матери будто была какая-то суперспособность: от любой непонятной и неловкой ситуации она умудрялась сбежать буквально за одну секунду, заставив окружающих засомневаться в существовании этой самой ситуации, и просто отправиться есть ебучие тосты. Бетти ужасно бесила эта мамина привычка в подростковом возрасте, но сейчас данный поворот событий избавлял всех от излишней неловкости.
За завтраком Элис без умолку рассказывала о Полли и близнецах. Они сейчас уже во втором классе, а Полли работает с малышами в центре дошкольной подготовки. После пережитого у неё всё ещё случаются панические атаки, да и в целом, без поддерживающих препаратов её душевное состояние слишком далеко от здорового.
— Ну и как её пустили работать с детьми? — возмутилась Бетти, — Она же может им навредить, пусть и неосознанно.
— Бетти, дорогая, — Элис покачала головой, спеша её успокоить, — я обо всём договорилась с начальством, везде стоят камеры наблюдения с микрофонами, охрана внимательно следит, чтобы не происходило никаких казусов.
Бетти впала в ступор. Единственный вопрос, напрашивающийся после услышанного был:
— Зачем? Для чего руководству брать такого человека для занятий с чужими детьми? — Бетти снова начала ощущать себя в какой-то параллельной вселенной, как это очень часто бывает в Ривердэйле.
Элис помрачнела, казалось, вопрос Элизабет снова оказался слишком болезненным, но уйти от ответа в этот раз уже не удастся.
— Ей это было нужно, Бетти! — в сердцах прошептала мама, слёзы опять навернулись на глаза, и она отвернулась, продолжая говорить, глядя в окно:
— Пока тебя не было здесь, нам очень нелегко пришлось.
— Знаю, мам.
— Бесконечные суды и семейные распри с Шерил, которая не хотела отдавать уже начинающих привыкать к ней детей, как к собственной матери. Благо, куча нянек постоянно сменяли друг друга, и дети не успевали привязаться к кому-то конкретному.
Бетти было тяжело это слышать. Она знала в общих чертах, что творится дома, но Элис по возможности избавляла её от ненужных переживаний, потому что её дочь и так достаточно настрадалась дома, не зная ни счастья, ни отдыха теперь уже в Нью-Хэйвене.
Элис продолжала:
— Когда мы, наконец, добились своего, забрали детей домой... Это было большим шоком для них, — мама тяжело выдохнула, сглатывая комок в горле, — сейчас, через пять лет, мы прошли огромный путь, это было очень непросто.
Бетти догадалась, к чему ведёт Элис, осмелившись выразить мысль, что закралась ей в голову ещё очень давно: