Выбрать главу

— Согласен! — крикнул Гораций. — Я сниму защиту с разума и вы всё увидите. А потом поднесите колбу к голове и я поделюсь с вами воспоминанием. Только потом сразу убейте!

— Легилименс!

Снейп отчетливо видел то, что прежде показал ему Лорд.

Вскоре он поднёс флакончик из-под зелья к голове Горация. Проверив воспоминание он убедился — это оно. Затем он спрятал закупоренный маленький флакончик в карман с расширением пространства в большой флакончик с Зельем Равновесия.

Направив палочку на Горация, он сказал:

— Авада Кедавра!

Зеленый луч уперся в человеческую голову, торчащую из дерева.

Гораций Слизнорт, человек-растение, умер.

А Северус Снейп задумался. Говорила ему мать — не связывайся с Тёмной Магией. Но он не хотел быть ничтожеством, как отец-алкоголик. Сейчас он понял Тобиаса Снейпа — бутылка это не худший конец. Просто приятное самоубийство…

А теперь надо ждать возвращения Тёмного Лорда.

Конец POV Северуса Снейпа

Итак, воспоминание у Снейпа. Теперь надо проделать ряд вещей: сделать видимость наказания Снейпа для Альбуса, проверить, не передумал ли Северус со мной быть честным и наконец-то положить настоящий крестраж из поддельного Амулета Слизерина в Озеро Инферналов, на обратной дороге выпустив в озеро «драконо-змее-личей» и свалить до того, как они проснутся, оставить у входа в большую пещеру Аберфорта ждать Альбуса.

Опять я провёл Северуса через ритуал стирания памяти, опять он выпил несовместные зелья и мы отправились в пещеру инферналов. Когда мы доплыли до середины озера, Северусу опять настала пора выпить — это уже входит у него в привычку, в отца, наверное. Ведь должен ли я проверить, не врёт ли он мне?

Снейп пил напиток отчаяния, сломавшись на той же чаше, что и в прошлый раз. Я подверг его легилименции.

На этот раз, помимо воплей и мыслей «не убивайте Лили», были «это магия для меня слишком мерзкая, она мне не нужна». И желание бежать подальше. Только вот он сам понимал — это неосуществимо, он слишком уж увяз. Следов измены нет, это хорошо. Я оглушил Снейпа и потащил его назад.

Я положил поддельный Амулет Слизерина, являющийся не моим крестражем, в чашу. Вновь его накрыло зелье отчаяния. На этот раз я добавил в чашу один хитрый смертельный яд. Хотел налить яд василиска — нет, не получится: он разъест крестраж. Активировал давно сделанные мной дополнительные ловушки по дороге назад. Особенно долго зачаровывал лодку. Выпустил в озеро два «продукта сшивания хвостороги, Рогатого Змея и личей». Добавил новых инферналов и личей в озеро. Выставил около озера своего неудачного голема, которого я делал сам. Помимо этого то, что было Аберфортом, стало сторожить вход в маленькой пещере.

В этот раз я уверен — лазейки нет. Ни для домовиков, ни для гоблинов, ни для остальных. Насчет демонов… Кто его знает, по идее, я поставил барьеры против энергетических сущностей. Да и если бы можно было объяснить демону «вот там крестраж, съешь его», то не было бы нужды в ритуале «Высший предел». Любому придётся идти, собирая ловушки грудью, причём больше двух особей за раз не пройдёт. Я бы теперь смог только дойти до озера. Думаю, Альбус доберётся до островка и там умрёт. Посмотрим.

По прибытию назад я привёл Снейпа в чувство и отправил его к Дамблдору. Ну что же, его задача сыграть так, чтобы Альбус сказал «Верю!»

POV Альбуса Дамблдора

Альбус сидел в своём кабинете Хогвартса и думал. Подключившись к защите замка, он знал местоположение всех людей на вверенной ему территории. С этим мальчиком Юмом из Слизерина столько проблем, всё сложнее становится не замечать его попыток убить директора. Вот на последний праздник проклятую табакерку прислал. Нет, задумка неплохая, и парень не совсем идиот — не стал слать женские бусы. Хотя вроде бы все знают, что Альбус не курит. Но исполнение! Чары довольно слабые, вряд ли бы они его убили, даже если бы он трогал предмет без защиты. Следы стёрты плохо, — он легко составил список тех, кто прикасался к предмету. Причём помимо сличения магической энергетики, помогли даже маггловские способы — слизеринец даже не подумал стереть отпечатки пальцев.

Но сейчас намного сильнее его волновал другой Слизеринец.