И вот они куда-то приходят; ворота закрываются, и с этого момента у нее пропадают последние робкие надежды на чудо. Еще немного и все начнется, чтобы тут же окончательно и навсегда закончиться.
Она уже не молится, как когда-то в колонне, и она уже не проклинает всех и вся, а больше всего палачей, как это делала раньше, — ее душа опустошена. Их закрывают в большом зале — машинально, без надежды, молясь, все ее существо переполняет любовь к жизни и сожаление о таком жестоком конце ее. Мгновения в газовой камере в ожидании смерти для неё стоят многих лет жизни. Отчаяние охватывает все существо человека, грусть и тоска смешиваются со страхом — она хочет жить, но права на жизнь у нее уже нет. Потом приходит боль и смерть…
Но едва это закончилось, как я также прочувствовал смерть следующего человека. И ещё, и ещё…
Тёмная Магия опасна и коварна, она никого не любит, как лесной пожар. Любой маг, если бы вздумал повторить то, что делаю я, просто бесконечно странствовал в памяти жертв и умер, когда бы от старости истлело его тело. Но я же действовал по-другому, благодаря Воскрешающему Камню. Вероятно, этот камень был создан чтобы можно было приносить в жертву чужую душу в артефакторике, я правда не разобрался как. Я делал примерно то, для чего он был создан. Только я не связывался с мёртвыми и не порабощал их — не хватит силы, искусства и контроля, да и объём задачи впечатляющий. Я ловил эхо боли и безнадёжности, и лепил из него не Антипатронуса, а нечто много большее.
Все эти смерти — лишь путь. Это эхо смертей надо не просто прочувствовать, но и собрать и заставить служить себе, сделав из него нечто вроде нового органа в магической системе.
Вновь и вновь я бродил по последним воспоминаниям людей. Обычно они были вполне стандартны: смерть от газа. Кого-то застрелила охрана, или съели собаки. Кого-то замучили жаждой в карцере, сожгли живьём, засунув в шины от автомобиля и полив бензином, или забили насмерть. Кого-то, как стукача, свои же утопили в ведре с отходами жизнедеятельности.
Возможно, кто-то бы проникся человеческими страданиями на собственной шкуре и раскаялся. Но я сюда пришёл работать, а не плакать.
Как описать то, что и зачем я делал?
Ритуалы Тёмной магии для обретения силы можно разделить на два вида.
Первые берут цену и необратимо тебя меняют. Можно легко стать неуязвимым для оглушающих и взрывных заклятий, голыми руками разрывать танк. Только будешь пятиметровым подобием тролля, с тем же запахом, мозгами и сознанием, да и с магией скорее всего будут проблемы.
Сюда же можно отнести ритуал крестража, хотя там цена неявная. Но на мой взгляд лучше уж стать полутроллем, чем лишиться куска души. Хочу сказать, что мне в своё время удалось практически невозможное — взять метаморфизм, свалив цену на другого. Увы, здесь такое не получится — слишком сложно.
Второй вариант усиливающего темномагического ритуала представляет собой временное усиление. Да, моё усиление будет временным. Тёмный Маг может многое сделать, опираясь на одну единственную жертву-человека. Здесь же 1,4 миллиона жертв! Конечно, при попытке прогнать через себя всё сразу меня разорвёт. Но если аккуратно и по частям… Я считал, даже если активно колдовать всегда — это века работы «усилителя», а потом можно и повторить. Или убить всех врагов за это время.
Я не знаю как раздуть себе резерв. Но мощность Тёмной Магии можно увеличить некроэнергией. Сейчас из эха смертей я творю нечто вроде колоссального усилителя, который будет работать как некроэнергия и усиливать мою Тёмную Магию до уровня прежнего Тома Реддла. Можно было замахнуться больше, но есть риск быть сожженным самому, а так я точно знаю, что прежний уровень возможен.
Причём влияния на разум не будет — это как в математике мнимая единица. Её нет. комплексное число, квадрат которого равен −1. Но если с ней хорошо поиграться... Мнимая единица в четвертой степени уже совершенно обычная единица! Ещё бы с деньгами так было!
Не отвлекаясь от просмотра картинок смертей людей, я правил себя. Нет, не на физическом уровне. И не на уровне души. Это напоминало работу с Лили в своё время. Только вместо придания магическим каналам нового вида я приделывал к энергетике мага то, что там быть не должно.
Я чувствовал себя монеткой. Одна её сторона — тело мага, очень сильного мага, великого мага. Ядро, каналы… Я их не трогал, ибо это не грудь, так магию не увеличишь.