— Отец… в своих видениях я вижу других магглов, не таких как сейчас! У них скорострельное оружие! Они годами поддерживают миллионные армии с этим оружием! У них огромные корабли, стреляющие за горизонт! По земле ползают стальные коробки с пушками внутри, а в воздухе — летающие корабли! И они очень быстрые, не так, как порталы, но всё же! А маги всё такие же!
— Это дело будущего, сынок… Магглы никогда не догонят магов. Сейчас проблема в том, что по-настоящему масштабный конфликт магглов может нарушить существующее равновесие магического мира… Эти тупые грязнокровки, верящие в патриотизм, вступят в армию магглов, желая защитить своих родственников. И применят магию. И чтобы не полетел к Нибелунгам Статут Секретности, магическому миру придётся вмешаться. Так и начнётся бессмысленный конфликт магов параллельно войне магглов…
— Так что мне делать? — воскликнул Геллерт.
— Тебе? — с удивлением спросил отец. — Ничего. Учись. Развивайся. Ты невероятно одарён, постарайся не умереть в молодости, и тогда, к моим годам, тебе уже ничего не будет представлять угрозы. Я бы с радостью последовал твоему примеру, но у меня работа.
1893 год. Родители отправляют Геллерта в Дурмстранг.
— Ну что, готов? — спросил ребёнка отец, стоящий перед ним так, чтобы их лица были вровень.
— Готов, — ответил ребёнок.
— Напомни мне, что я тебе говорил.
— Никому из сверстников ни слова о своих способностях. Я просто очень одарённый юноша. Никакого родового Дара Некроманта. Никакого семейного образования, в том числе по манипулированию людьми. Никаких тренировок в дуэлях. И самое главное — нет у меня никакого Дара Провидца. Всё время ходить с щитами и окклюменцией, использовать семейные артефакты, проверять еду и прочее. Если буду с кем-то спать, используя зелье старения — проверять себя на приворотное и постороннее вмешательство и обязательно предохраняться.
— Молодец. Только не забывай: всё, что ты можешь, — только результат твоего таланта. Люди не любят тех, кто опережает их за счёт труда. Для всех ты просто везунчик, и на твоём месте они бы смогли не хуже. Если вдруг вляпаешься в проблемы — я тебя отмажу, но старайся не попадаться. В Дурмстранге никому не верь, единственный приличный человек там — знакомый деда, преподаватель некромантии и химерологии Лорье, но, по правде говоря, та ещё свинья. И главное: не переборщи с Тёмной Магией, потому что…
— Тёмная Магия вредна для душевного здоровья, — сказал ребёнок.
— Именно. Только это…
— Большой-большой секрет! — с улыбкой ответил Геллерт.
— Да. А мы, Грин-де-Вальды…
— Умеем хранить секреты!
Отец обнял сына, проверил его амулеты и вместе с ним вышел из дома.
1893 год. Зачисление в Дурмстранг.
Вереница детей в красных мантиях шла к школе. Он наконец-то видел свою школу наяву, а не в видениях. Геллерт оценивал то, что видел, и не сомневался: Дурмстранг — самая лучшая школа в мире. Правда, она не для слабаков. Но он ведь не слабак?
Школа находилась высоко в горах, где преобладал суровый северный климат, день был короткий, а ночь длинная. И пусть сейчас было пять часов после полудня — уже было темно.
Сама школа представляла собой четырёхэтажный замок с большими прилегающими территориями, включающими в себя озеро. Магия не давала озеру замёрзнуть в любое время года. Земля была вокруг живописная и красивая, школа отапливалась с помощью заклинаний.
Будущие ученики шли в форме: мантии кроваво-красного цвета, поверх них шубы из клочковатого меха, из-за которых фигуры студентов кажутся мощными и квадратными. Под этим они носили серые рубашки, чёрные куртки, широкие штаны, а на ногах ботинки на высоком каблуке. И Геллерту нравилась именно такая форма, что-то в ней было!
Геллерт видел колдофото других Школ. Шармбатон… Позорище. Он примерно так представлял себе бордель — что-то полувоздушное, вроде облака в штанах. Единственное, что его заинтересовало бы в Шармбатоне, — фонтан, который в своё время сделал Николас Фламель, и воды которого оказывают омолаживающее действие.