«Из Хогвартса сбежал особо опасный преступник, кличка — директор или профессор. Известен как любовник Грин-де-Вальда и самый хорошо замаскировавшийся Тёмный Лорд в мире.»
И дальше шло описание и приметы: неумение бриться, маскировка под сутенёра, неспортивная палочка, лицемерие и двойные стандарты, наглое и циничное использование детей, Гриффиндорцев и их декана…
Заканчивалось это так:
«При встрече просьба вызывать Аврорат. Ни в коем случае не пытайтесь задержать его самостоятельно! Цель устойчива даже к Заклятию Смерти!»
— Я был не прав. Мне это неважно, пока на карточках из шоколадных лягушек нет Волан-де-Морта, — ответил он. — Они, конечно, так не сделают. Жаль. Это было бы стильно, а стиль — последнее, что остаётся, когда нет ни профессионализма, ни чести, ни морали.
Глава 73. Ребрендинг
Что я могу сказать: жизнь в магической Англии била ключом. Разводным. Всех.
Годами людей убеждали, что Волан-де-Морт — полная противоположность Альбусу Дамблдору. И убедили.
Теперь, после открытого поражения Министерских и резкой смены политики, даже самому тупому стало очевидно: Тёмный Лорд влияет на принятые решения.
Сначала была тишина. Люди ждали лишения палочек и запрета магии для нечистокровных, чтобы потом прятаться, бежать или сопротивляться. По логике, репрессии должны были быть направлены сначала на нечистокровных, потом на полукровок, а после на тех чистокровных, кто не Пожиратель Смерти.
Но вместо этого началась раздача денег и предложение всем, кто не против, подзаработать ещё больше — на торговле с магглами. Видимо, Тёмный Лорд — отличный парень! Ведь что он предлагает? Чтобы все волшебники хорошо жили! Он бы мог оставить эти деньги себе, а вместо этого поделился! Не просто не стал отнимать наше, а поделился! То есть Тёмный Лорд работает, чтобы у магов было больше денег, а Альбус занимается прямо противоположным!
Не хочешь торговать? Так магглов можно лечить! Магия могла бы исцелить самые безнадёжные маггловские болезни, но Статут Секретности… Так что некоторым очень богатым магглам рассказывали, что вот это лекарство может дать год жизни, невзирая на рак. Хотите второй год? Обращайтесь в нашу клинику, но цена будет ещё выше. Сами понимаете — мы же не волшебники.
И все довольны — маггл бы умер, а так ещё поживет. Разве это не благо? Разве ему это не на пользу? Ну и нам тоже. А что деньги… За деньги пожить, обманув болезнь, — отличное предложение.
Также мы начали лечить тех магов, которые раньше считались безнадёжно больными. У кого не было денег — тех лечили под обещание отработать.
Нет, всех мы не спасли — но хоть кого-то. А получить заново конечности — хороший мотив для смены лояльности. Даже если ты раньше был аврором.
Начали меняться законы: «Гражданам дозволяется использовать Светлую Магию и Общую Магию любого уровня, если это не повлечёт ущемление прав и свобод населения, материальный ущерб или раскрытие Статута Секретности. Тёмная Магия разрешена до второго уровня включительно, с третьего до пятого уровня разрешена только в своём доме на тех же условиях. Более совершенная Тёмная Магия разрешена только с санкции Министерства Магии. Зачаровывание и использование зачарованных вещей неволшебников для лиц без лицензии допускается только в своём доме».
Светлая и Общая Магия были и раньше разрешены. Мы просто добавили ещё две отрасли под нашим контролем — Тёмную Магию и работу над маггловскими вещами. Естественно, Круциатусы и человеческие жертвоприношения по-прежнему запрещены (без санкции Министерства).
Пожиратели тоже были довольны — пока остальные занимаются мелочью, мы влезем в цифровую экономику, и у магглов пропадёт один-другой миллиард фунтов. У каждой достаточно развитой европейской страны. Они это даже не заметят — ведь у них ВВП больше девятнадцати триллионов долларов. Главное — не наглеть и оставлять в маггловском мире «виноватого». Или свалить всё на экономический кризис. Забавно, в Средневековье магглы были намного менее уязвимы для таких манипуляций — у них был золотой стандарт, и деньги реально существовали, а теперь просто «счёт» где-то там.
Изменилась и магическая тюрьма.
Азкабан был пугающим местом. Само существование в камере не сильно отличалось от заключения «в каменном мешке» в Средневековье. А тут ещё дементоры. Но мы же против пыток! По крайней мере против бессмысленных пыток.
Поэтому была выстроена новая тюрьма. Тюрьма — это по определению плохое место, и неважно, где она находится.