Ритуал был долгим и сложным. Маг-материал страшно мучился, я работал, а ребёнок просто спал. Настал нужный момент после полутора часов истязания. Маг сгорал заживо, но не от огня, а от переполняющей его магии. Потом я ударил новым, заказанным у гоблинов и доработанным мной ритуальным клинком в дневник-«крестраж», что был зафиксирован на груди мага. Обе оболочки получили фатальные повреждения.
Теперь один из узких моментов. Если я не прав — «крестраж» погиб напрасно. Но нет: странная дымка устремилась к ребёнку.
Теперь вторая точка развилки: если я не прав, ребёнок может умереть. Может случиться пшик или рванёт.
Дым стал входить в тело малышки, что ещё не умела сидеть. Никаких признаков дискомфорта ребёнок не показывал.
Отлично. Нынешнее фаер-шоу и дымовые завесы только в первый раз — при смерти носителя сущность перейдёт ко мне тихо и незаметно. И не окажет на меня никакого воздействия, просто будет лежать грузом.
Теперь надо проверить. Анализ ребёнка показал что-то на грани моей чувствительности. Потом я попробовал войти в её сознание. Усилие воли — и я во сне ребёнка. Как не трудно догадаться, она во сне сосёт грудь Беллатрисы.
Отлично, односторонняя связь за счёт «родства душ» есть. Но за счёт моего ритуала в Освенциме, где я использовал её кровь, должна быть двусторонняя связь.
Я закрываю глаза и представляю картинку. Усилие воли — и ребёнок её видит. Малышка начинает ворочаться — возвращаю ей прежний сон, разрываю связь.
Дальше ещё несколько простых проверок, в частности моих, которые доказывают, что эрегху я по-прежнему вывожу с прежней скоростью.
Так, теперь пора поговорить с Беллатрисой.
Жена просто бесценна — пришёл в середине дня, сказал «Дорогая, тебе надо поспать» — легла спать, и я ей ещё сонных чар добавил, чтобы успеть провести ритуал.
Разбудив Беллатрису, предложил ей вместе поиграть с ребёнком (Беллатриса разницы не заметила), а я начал второй этап проверки — собственно, моё бессмертие.
Нет, кидаться под Аваду глупо. Меня просто надо ввести в состояние клинической смерти. Потом я либо сам очнусь, если бессмертен, либо меня пробудит Беллатриса, если я всё-таки смертен и ритуал лишь дал мне связь с ребенком, не даровав бессмертие.
В этот раз всё было иначе, чем в Освенциме. Я не видел света. Я чувствовал себя в своём теле. Но казалось, что могу выйти из тела и уйти, но как привидение — что-то держит меня в этом мире. Чувствовал, что просел в магии, но по-прежнему могу что-то наколдовать. Хороший эксперимент, главное, вовремя ограничить — усилием воли я вернулся в тело и вышел из состояния клинической смерти.
Беллатриса почти не удивилась. А я думал…
Бессмертие это хорошо, но меня можно сунуть в тюрьму навечно… Однако где найти такую тюрьму? Я могу сам освободиться, или мне помогут. В любом случае, звездиться не надо.
И беречь свой сосуд. Ещё надо сделать новые… С запасом. Пусть «крестражей» у меня в наследстве только пять, хотя теперь уже четыре, но детей можно сделать и с запасом, чтобы если один из сосудов уничтожат, можно было сразу перенести сущность в новый.
Дети… Чем их больше, тем лучше — будут интриговать между собой за расположение. А я буду идеальным отцом — на тебе денег, иди погуляй. Как деньги закончатся, приходи (чтобы все сосуды не уничтожило одним ударом). И обижать детей не планирую — чем лучше и дольше они будут жить, тем лучше для меня, а то мороки с перекладыванием сущности много.
На автопилоте я сюсюкался с Дельфи (она ела погремушку), заговорил с Беллатрисой:
— Наша малышка такая маленькая и беззащитная! Я наложил на неё кое-какие защитные чары. Нам нужна служба безопасности для защиты ребёнка.
— У нас ещё есть Невилл, Повелитель. С ним нужно тоже что-то придумать.
Невилл бесполезен, ибо он не родная кровь и не может быть сосудом, да и не стал бы я его делать сосудом в свете пророчества. Хоть и почти уверен, что пророчество — бред. Но специально убивать пацана я не планирую.
— Я и ему защиту поставлю. Белла, я тут подумал… Волшебники просто обязаны править миром. Но этого можно добиться, не только убивая магглов! Статистика говорит, что в среднем у каждой маггловской женщины четыре ребёнка. Даже богомерзкие предатели крови — Уизли, имели шестерых детей. Чистокровные обязаны быть лучше! Я хочу много детей, дорогая. И всех от тебя, — сказал я, улыбаясь.
Надо поискать зелье, чтобы Белла сразу четверых родила — ни больше, ни меньше. А потом нарожаем запасных… Как я раньше не понимал — семья это самое главное! Дети — ключ к бессмертию! Вот сейчас использую хроноворот, чтобы к этому моменту оказаться с зельем.