- Рапорт я составлю сегодня ночью, – Господинов заговорил по-склавийски, когда они ещё не успели толком отойти, - передам вам завтра утром через Романо.
-Через кого? - ахнула Ольга, - вы с ума сошли?!
-Я запечатаю конверт, - улыбнулся Господинов, - письмо будет адресовано моей жене в Хладгороде. И да, в конверте действительно будет письмо для неё. Помимо моего рапорта командованию, конечно же. Попрошу Романо при свидетелях отвезти конверт вам, так как вы тут единственная склавийка. Я не военнопленный, а подданный Склавии, которому Директория оказала помощь, соответственно, запретить мне что-то говорить или что-то посылать они не могут. Ну или пусть срывают лицемерную маску дружелюбия, - Господинов усмехнулся. – Вы знаете, сколько ещё тут пробудете?
-Ну, если Снорри не зарежут на сегодняшнем ужине офицеры, - Ольга покосилась на ресторан, из которого даже на небольшом удалении слышались сердитые выкрики, - то не меньше суток ему понадобится, чтобы написать статью и отправить её радиотелеграфом в ближайший корреспондентский пункт норжцев. Вряд ли Романо выпустит нас раньше.
-Значит, у меня будет время. Что ж, постараюсь написать все бумаги до завтрашнего вечера.
Когда они вернулись к столу, накал спора Бьорсона с военными резко уменьшился. Снорри, налив себе очередной бокал вина, вежливо попросил Романо позволить ему собственными глазами осмотреть место крушения склавийских кораблей, а также дать возможность взять интервью у кого-то ещё из склавийских моряков, «так как общение с капитаном Господиновым абсолютно непродуктивно». Романо обещал подумать и дать ответ завтра утром. Офицеры, уже готовые линчевать дерзкого норжца, поумерили пыл после этих слов своего командира. Остаток вечера прошёл в шутливых разговорах умеренно пьяных людей.
Глава 14. Богдан
В Ратуше Лазарова узнали довольно быстро и долго думали, прежде чем отправить ведущего инспектора Синода в камеру к уголовникам. За время раздумий с патрулей вернулась вся ночная смена, поведавшая ещё о пяти инцидентах, один в один похожих на произошедшее с Лазаровым. Во всех случаях нападавших также пришлось убить. Быстро обдумав ситуацию, дежурный разрешил Богдану провести время до прихода на работу Димова не в камере, а на капитанской кушетке в комнате отдыха.
-Ну ничего себе, - только и сказал Димов, увидев в своём кабинете инспектора Синода, раздетого до кальсон, - кто же вас пустил в мой кабинет в таком виде, господин инспектор?
- Люди, совершившие ошибку. Но очень сильно постаравшиеся её загладить, - хмыкнул Богдан. - Не бойтесь, в таком виде я пробуду недолго. Кого-то из ваших вроде как уже отправили в гостиницу за моими чистыми вещами. Вы слышали, что произошло сегодня утром?
-Вы про нападение на вас? - Димов положил на свой письменный стол целую кипу отчётов, - про это сказали. Но поймите меня правильно, по сравнению с другими событиями этой ночи, ваша история чуть ли не самая банальная.
-Согласен, - сухо ответил Лазаров. - Капитан, у вас есть телефонная связь с Костовском?
-Пока только телеграф, – машинально ответил Димов. – Чёрт побери, инспектор, вся эта чертовщина как раз по части Синода! Вы можете объяснить, что случилось?
-Телеграф так телеграф, - вместо ответа пробурчал себе под нос Лазаров, схватив без спроса один из лежащих на столе Димова листков и принявшись что-то писать на нём найденным на столе карандашом.
-Вот. Нужно доставить эту телеграмму немедленно. Номер абонента я написал ниже.
Димов принял из рук инспектора бумажку, заполненную аккуратным почерком матерого бюрократа.
-Срочно. Лазаров. Ичит. Настоятелю Стылой Пустыни, комиссару Западной провинции Государственного Синода, начальнику Надзорного Ведомства Западной провинции Государственного Синода. Лично в руки. Обнаружена общественная аномалия, предположительно, класса 2-7Б. Запрашиваю инструкции. – Димов прочитал написанную на листке тарабарщину без единой запинки, отчего Лазаров даже проникся к нему уважением. Впечатление подпортил тот факт, что после прочтения капитан жандармов не кинулся немедленно к телеграфисту, а продолжил стоять, небрежно держа листок в чуть приподнятой руке. Впрочем, к такому поведению начальников городской полиции Богдан давно привык.
-Объяснения, – процедил Димов, стоя на месте. – Прежде чем выполнять ваши указания, я требую объяснить мне происходящее! Немедленно.
-Для этого мне самому нужно понимать происходящее, - вздохнул Лазаров. – А я сам пока ничерта не понимаю.
-Судя по тому, что вы уже рассылаете письма, всё вы прекрасно понимаете, - насупился Димов.
Как же все эти мелкотравчатые начальники обожали спорить и задавать свои бесполезные вопросы вместо того, чтобы делать срочные, не терпящие отлагательств дела. Лазаров возвёл очи к потолку. Но от язвительных комментариев воздержался.
– Её нужно отправить срочно, капитан. Пожалуйста!
-Чёрт с вами! - Димов снял трубку и крутанул колесо стоящего на столе чёрного аппарата. - Дыбов, телеграф, срочно!
Буквально через минуту в кабинет зашёл Дыбов, денщик Димова – сорокалетний крепыш, родом из южных областей Восточной Склавии. Димов молча вложил ему в руку Лазаровскую записку.
-Думаю я, что дождик этот в вашей компетенции находится, господин инспектор, - сказал Димов, когда денщик закрыл за собой дверь. - Это ваш беглый что ли с небом-то намудрил?
-Похищенный, - поправил капитана Лазаров. - В свете выявленных мной фактов, считаю, что Радима Петева надлежит считать именно похищенным.
-Да, - протянул Димов, сделав несколько шагов к окну кабинета. Со второго этажа ратуши было прекрасно видно красно-коричневую грязь, в которую за вчерашний вечер превратились улицы города.
– А непотребство это откуда? – капитан кивнул на окно. - Я сегодня с утра чуть с ума не сошёл. Проснулся, понимаете ли, от крика жены. Вскакиваю, а вся постель в крови.
-Крыша протекает? – равнодушно спросил Лазаров, прикидывая, как быстро телеграмма достигнет адресата.
-Ага, чтоб её. Понаделали халуп, бракоделы! – ругнулся Димов. - Над кроватью, кстати, первый раз потекло, зато как!
Димов рассмеялся, но заметив отсутствие реакции у Лазарова, быстро посерьезнел.
-Вы хоть объясните, господин инспектор, каким-таким образом дождевая вода в кровь-то обратилась? Почему всем в городе снились кошмары? Почему некоторые добрые горожане сошли с ума и кинулись на других добрых горожан? От меня сейчас весь город ответа требует, начиная с Головы. Скажите уж, как эксперт по чертовщине.
-Я эксперт по Гениям, - вздохнул Лазаров. - Этой, как вы говорите, чертовщиной в Ведомстве занимаются совсем другие люди
-Но телеграммку-то вы послали! – не отступал Димов, - значит, понятие имеете!
-Имею. Вчера ночью где-то в округе были совершены действия, относящиеся в моём Ведомстве к области «деятельности общественных аномалий второй категории». По крайней мере, так это называется на нашем жаргоне.
- А по-человечески это как называется?
-Секта. Культ. Шаманизм. Так называемая «деятельность» - это проводимые подобным культом ритуалы и обряды. Скорее всего, сопровождающиеся человеческими жертвоприношениями. Если вспомнить историю освоения региона, то всем этим в своё время эрзины очень активно занимались. Хотя, судя по статистике Надзорного Ведомства, случаев проведения аборигенами своих традиционных обрядов не было зафиксировано уже лет эдак сто.
Димов уставился на Лазарова как на помешанного.
-А других объяснений у вас нет? Чтобы только бабкиными сказками от них поменьше отдавало.
-А у вас они есть? – Лазаров посмотрел в глаза жандарму.
-Гении, - пожал тот плечами.
-Гении что? – Лазаров всё также смотрел на жандарма тяжелым взглядом.
-Ну что, что? Если происходит чертовщина, значит, ищи рядом Гения. Это же очевидно! Все эти лучи смерти, летающие люди, ясновидение - это же всё проявление Гения!
-А что такое Гений, капитан? Сформулируете? Можно своими словами.
Димов замолчал на несколько мгновений, обдумывая ответ.