Роуз и Коннор впереди всех направляются к бортпроводнику, открывая дверь нашего выхода. Они спускаются по ступеням к отведенному месту, где нас ожидает частный самолет. Мы с Дэйзи пропускаем Ло, так, чтобы идти последними.
- Я бегал голышом ночью по летнему лагерю, - отвечаю я Дэйзи.
Она смеется.
- Да, ладно. Я делала то же самое в четырнадцать, - она ахает. – Кажется, словно мы всегда должны были быть вместе.
Я провожу рукой по ее волосам, а затем целую в лоб. Если предполагалось, что мы должны быть вместе, тогда почему поездка домой кажется возвращением в гребаную бурю?
Ло проходит мимо нас и шепчет так, чтобы не разбудить Лили:
- Эй, вы двое, ваш КПК пугает маленьких детей.
- Это ты сейчас о себе? - отвечаю я, следуя за ним довольно близко, пока брат спускается по ступеням.
- Это я обо всех, кто когда-то был ребенком, - говорит Ло, словно он умник. Он горько улыбается, а затем я почти что врезаюсь в спину Коннора, который вдруг останавливается, будто вкопанный.
- Что за чертова пробка? - спрашиваю я. Самолет здесь, но это не частный джет Коннора припаркован прямо перед нами, под толстым слоем облака смога в небе.
Мое лицо искажается.
Так как осознаю, что перед нами массивный белый нарочитый Boeing 787.
Такой же как у моего отца.
И к слову, он стоит на нижней ступени трапа, застегивая свой черный пиджак. Его темные волосы начали седеть на висках.
А девушка-бортпроводник говорит, обращаясь к нам:
- Самолет мистера Хейла прибыл час назад. Как только баки будут заполнены, мы сможем взлететь.
Роуз пишет кому-то сообщение, словно безумная, а Коннор кладет руку ей на поясницу. Он мило улыбается бортпроводнику.
- Значит, мистер Хейл полетит в Филадельфию с нами?
Она кивает.
- Они прибыли за вами.
Они?
И прямо за Джонатаном по лестнице спускается другой мужчина - высокий, уверенный и небезызвестный нам. Это лучший друг моего отца, у него светло-коричневые волосы, и в пятьдесят лет его лицо менее ожесточенное и суровое, чем у моего отца.
Это папа Дэйзи. Мой желудок ухает вниз. Убейте меня. Я никогда не видел Грега Кэллоуэя в плохом расположении духа, но сейчас его лицо обременено беспокойством, отцовским волнением и опекой, которых я никогда не ожидал от этого мужчины. Хотя по словам Коннора, у него не редко бывает данный вид. Я просто не оказывался рядом с ним довольно давно, так что не видел подобного.
Взгляд Грега тут же направляется на Дэйзи, но он, как и мой отец, остается возле самолета, ожидая, пока мы приблизимся.
Я не думал, что может стать еще хуже, но с дверей самолета появляется еще один человек, направляясь вниз по ступеням на своих каблуках, у нее на шее красуется ожерелье из жемчуга, а волосы стянуты в пучок.
Саманта Кэллоуэй.
У нее такой же напряженный вид, как и у Грега, и ее взгляд так же прикован к самой младшей дочери. Саманта прикладывает одну руку к груди, словно ее переполняют эмоции от встречи с Дэйзи. От понимания, что дочь в безопасности. Но затем ее взгляд фокусируется на мне.
И становится сердитым.
- Дерьмо, - говорит Ло себе под нос.
Нам предстоит оказаться взаперти в одном самолете на пять часов с нашим отцом и родителями наших девушек.
Без шанса на побег.
Это станет гребаным кошмаром.
ГЛАВА 55
ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ
Мама держим меня за руки, пока сижу с ней на длинном кремовом диване, расположенном в конце салона, другой кожаный диван стоит у противоположной стены, а стеклянный кофейный столик между ними. Кажется, словно мы в компактном президентском номере отеля, а не летим над облаками.
- Тебе следовало позвонить мне в тот момент, как ты пришла в себя в больнице, - говорит она, нервно сжимая мои руки в четвертый раз. А затем ее взгляд бросается к Роуз на противоположном диване, сейчас сестра выглядит крайне раздраженной. - И не вынуждай меня начинать с тебя.
- Мама, я...
- Ты знала, что Дэйзи пострадала в беспорядках, и не рассказала мне.
- Там много всего произошло, - говорит Роуз. Она пока не сообщила родителям о своей беременности, и я знаю, что Коннор хочет сделать это в ближайшее время. - Она была в хороших руках.
- Я - ее мать. Когда у тебя будут дети, ты поймешь, что это за чувство - узнать, что твое дитя ранено спустя несколько недель после случившегося... - она качает головой.
Роуз поджимает губы.
- Должно быть, именно поэтому ты так сильно беспокоилась о Лили, узнав, что она больна.
Наша мать вздыхает, и думаю, она собирается сказать, что Лили сама виновата в своих проблемах. Что, зависимость - не болезнь. Но вместо этого она произносит: