Рэй распрямился, с удовольствием потянулся и сделал ещё одно приятное открытие: вежливый покой, не входящий без стука, не покинул его, как он ожидал, думая, что несколько минут — это всё, на что можно рассчитывать. Оказывается, хрупкий, одновременно пугливый и доверчивый, как прекрасная бабочка, он опустился в какие-то самому их обладателю неведомые глубины и решил там остаться. Кажется, надолго. Хорошо бы — навсегда.
Рэй вышел из домика, посмотрел на удобный камень, на котором только что сидел. А ведь его здесь не было, когда он увидел это место впервые. Значит, пока ему показывали дом, кто-то притащил камень сюда — такой тяжеленный, чтобы гостю было удобно, в качестве, так сказать, скамеечки.
Прошло всего несколько минут с тех пор, как ушёл Пунт, и, кажется, совсем ничего не произошло, но за это время Рэй успел поверить, что ему будет здесь хорошо, как и обещал шуа. Устроившись на камне, он вдохнул полной грудью и решил ещё попредаваться блаженному и беспечному отдыху.
Вскоре, однако, он заметил какое-то едва уловимое шевеление в растущем неподалёку кусте. Куст находился справа от него и немного впереди. Стараясь не подавать виду, Рэй слегка скосил глаза в сторону и сумел разглядеть чёрный нос — ну очень любопытный!
Рэй приподнял голову, демонстрируя обладателю носа, что его крайне занимают раскидистые кроны высоких деревьев и совершенно не интересуют какие-то там кусты. За своё актёрское мастерство и хорошо развитое боковое и, так сказать, низовое зрение он был вознаграждён появлением чего-то бежевого, прилагавшегося к носу.
Ещё через несколько секунд оказалось, что к носу также прилагаются огромные, круглые, полные счастливого ужаса глаза и уши, напряжённо выгнутые вперёд.
Рэй подумал, что безоблачной жизни не бывает нигде. Вот и здесь его поджидает страшная опасность — лопнуть от сдерживаемого смеха. По-прежнему глядя в сторону, человек негромко произнёс:
— Может быть, тебе будет удобнее, если ты выйдешь из… куста.
Шуа сильно вздрогнул — так, что всколыхнулось всё его зелёное убежище. Он-то был совершенно уверен, что остался незамеченным. Несколько мгновений длилась внутренняя борьба. Какая-то часть юного шуа, доставшаяся от осторожных предков, побуждала его к немедленному бегству, но она была вынуждена безоговорочно капитулировать.
Любопытный наблюдатель осторожно выбрался из своей засады, стараясь не повредить ветки, и остановился неподалёку от человека, опустив голову. Ему было стыдно. Ведь наблюдать за кем-то тайком нехорошо.
— Прости, чужеземец. Я не хотел тебя беспокоить и вообще не хотел ничего плохого…
— Никакого беспокойства. Всё в порядке, — прервал его извинения Рэй и, решив подбодрить это юное и явно смущённое создание, добавил:
— Я рад, что ты пришёл. Может быть, познакомимся? Если ты не против, конечно.
Эти слова вызвали целую бурю эмоций, главной из которых был восторг. Против?! Да он только об этом и мечтал!
— Я буду счастлив познакомиться с тобой, чужеземец! Моё имя Риш, первый сын Тиши и Туна.
— А меня зовут Рэй, — ответил человек и после небольшой паузы мягко добавил: — И я был бы благодарен тебе, если бы ты не называл меня чужеземцем.
Риш сокрушённо прижал лапу ко рту. Он вспомнил, что мать говорила ему и другим, чтобы они не называли так гостя. А то получается, что они всё время невольно напоминают ему, что он здесь не дома. От волнения это совсем вылетело из головы.
— Надеюсь, я тебя не обидел, Рэй, — сказал Риш, старательно и твёрдо выговаривая новое непривычное имя.
— Нет, конечно. И вообще, перестань беспокоиться, меня не так-то легко обидеть. Лучше скажи, откуда ты так хорошо знаешь Общий язык?
— Мы все его учили прошлой зимой. Когда прилетали эти… лириане, они оставили такие интересные машинки: нажмёшь на кнопку — оттуда голос слышно. Сначала он говорит слова на нашем языке, а потом — на новом.
— Значит, вы с ними встречались?
— Мы — нет. Другие из нашего Народа встречались и нам рассказывали. Машинок было мало — пять сотен.
Ничего себе мало, подумал Рэй, где они взяли такую прорву? А вслух сказал:
— Пять сотен — мало?
— Конечно. На все поселения не хватило. Очень много не хватило. Поэтому их передавали из одного поселения в другое. Позапрошлой зимой в Тумисовой Роще учили, потом отдали нам.
— Тумисовая Роща — это название?
— Да. А наше называется Светлая Опушка.
— Красивое название. Может быть, ты мне всё тут покажешь? Если у тебя есть время, конечно.
— Это большая честь для меня. Любой из нашего Народа был бы рад. Может быть, ты ещё подумаешь и выберешь кого-нибудь другого? Здесь все хотят познакомиться с тобой, Рэй, — с замиранием сердца Риш ждал ответа.
Радость, надежда, тревожное ожидание ясно читались в его глазах. Подумать только! Он познакомился с человеком, говорит с ним и, если гость не передумает, — это только начало!
А Рэй подумал о том, как легко ему сейчас всего парой слов сделать это создание счастливым.
— Все хотят, но познакомился-то ты, и я выбираю тебя. Или это против правил?
Шуа приоткрыл рот, больше, по чести говоря, напоминавший пасть, и полный белоснежных ровных зубов. Он улыбался. Он был счастлив.
Мимика шуа не отличается выразительностью, чего никак нельзя сказать об их глазах. Казалось бы, просто две круглые чёрные пуговицы, в которых не видно ни зрачков, ни белков, но они удивительным образом прекрасно передают малейшие оттенки чувств и эмоций.
Глаза Риша сейчас лучились счастьем, он даже начал переминаться с ноги на ногу и слегка шевелить пальцами, не зная, что делать с переполнявшей его радостью. Но эта “проблема” немедленно разрешилась.
Шуа замер, а одно из его пушистых ушей едва заметно дёрнулось и чуть-чуть повернулось в сторону. Оттуда к ним приближалась Тиша.
========== Глава 22. В кругу шуа ==========
Тиша строго взглянула на сына и обратилась к гостю:
— Прости, Рэй. Надеюсь, он не причинил тебе большого беспокойства?
— Пожалуй, меня действительно начинает кое-что беспокоить — то, что все здесь ходят на цыпочках и страшно боятся меня потревожить. Твой сын — отличный парень. Я сам хотел познакомиться с ним и ещё попросил, чтобы он помог мне освоиться, если ты не против, конечно.
Тиша удовлетворённо кивнула.
— Я очень рада, что тебе понравился мой сын. И мне кажется, я понимаю, что ты хотел сказать, — всё, кроме одного — на чём мы ходим?
Рэй усмехнулся.
— Это неважно. Просто такое выражение.
— Ну, хорошо. Я пришла, чтобы предложить тебе поесть. У нас уже всё готово. Ты ведь хочешь есть?
Вообще-то он ещё не успел проголодаться, но решил, что лучше будет согласиться. Интуиция подсказывала, что, может быть, даже стоит повести себя как-нибудь понахальнее, чтобы они перестали за него волноваться и не донимали заботливыми расспросами.
“Столовая” находилась на берегу ручья, чей извилистый путь пролегал среди густой травы и крупных сиреневых цветов. Немного дальше ручей соединялся со своим собратом, таким же весёлым и озорным, как он сам, чтобы через несколько километров влиться в спокойную задумчивую реку.
Риш махнул лапой вправо:
— Там, где сливаются ручьи, мы моемся. А умыться и помыть руки можно и здесь, — шуа спустился к воде и, поджидая человека на небольшом вытоптанном участке, сорвал сиреневый цветок с толстыми гладкими лепестками.
Было видно, что здесь понапрасну не затопчут и травинки. Наверное, цветок для чего-то нужен или это какой-то ритуал?
Ответ на свой невысказанный вопрос Рэй получил немедленно. Риш отделил половину лепестков и дал ему. Себе шуа взял всего один, а оставшиеся положил рядом, на камушек. Потом он намочил лапы в прозрачной воде и энергично растёр лепесток, давший обильную сиреневую пену с приятным нежным запахом.