— Ты своего добился. Теперь она боится, что кто-то хочет использовать ее ребенка для человеческих жертвоприношений. — Дана ткнула кулаком в плечо Флинна.
— Послушай, если ты не хотела, чтобы кто-то указывал на изъяны в вашем плане, не нужно было устраивать собрание в моем доме. Так что выкладывай все, что тебе известно о Ровене и Питте.
Флинн записывал, умудряясь воздерживаться от язвительных замечаний по поводу скудности информации.
— У кого-нибудь сохранилось приглашение?
Мэлори достала из сумочки письмо и протянула ему.
— Ладно, попробую что-нибудь разузнать.
— А в сказке вашей бабушки говорилось о том, где спрятаны ключи?
— Нет. Только о том, что их не может повернуть рука богов. Сие открывает широкий простор для фантазии.
Кода Мэлори ушла, Флинн поманил Дану пальцем и направился на кухню.
Это было печальное зрелище: старые латунные краны, белые, в золотистую крапинку столешницы и разрисованный под кирпич линолеум на полу.
— Когда ты собираешься отремонтировать кухню? Это ужасно.
— Всему свое время, моя прелесть. Всему свое время. — Он достал из холодильника бутылку пива и вопросительно посмотрел на сестру.
— Не откажусь.
Флинн вытащил вторую бутылку и открыл пиво висевшей на стене открывалкой в форме белозубой блондинки в бикини.
— А теперь расскажи, что тебе известно о Мэлори Прайс, необыкновенно привлекательной девушке с большими голубыми глазами.
— Мы только вчера вечером познакомились!
— Ну и что из этого? — Он замер с бутылками в руках. — Женщины видят друг друга насквозь. Нечто вроде телепатии. Чем больше женщине нравится или не нравится другая женщина, тем больше она о ней знает. Этот феномен подтвержден научными исследованиями. Выкладывай или останешься без пива.
Дане не очень-то и хотелось пива, пока Флинн не использовал его как приманку.
— Почему тебя интересует именно она? Отчего не Зоя?
— Мой интерес к Зое чисто теоретический. Но я не могу начинать безумный и страстный роман с Мэлори, пока не узнаю обо всех ее тайнах и желаниях.
— Меня тошнит от тебя, Флинн.
В ответ он поднес бутылку пива к губам и сделал большой глоток, держа вторую бутылку так, чтобы Дана до нее не дотянулась.
— Ты путаешь меня со своей глупой собакой, которая выпрашивает печенье. Ладно, расскажу, но только для того, чтобы всласть посмеяться, когда она тебя отошьет. Мне Мэлори понравилась. — Дана протянула руку за пивом. — Умная, честолюбивая и впечатлительная, но не наивная. Работала, как ты знаешь, в «Галерее». Ее только что уволили из-за скандала с новой женой владельца. И поскольку Мэлори прямо в лицо назвала супругу босса глупой плебейкой, я делаю вывод, что такт и дипломатичность могут ей изменить, и тогда мало никому не покажется. Она любит дорогую одежду и умеет ее носить, но слишком много на нее тратит, из-за чего оказалась на мели. Правда, сегодня утром на нее, как и на нас с Зоей, свалилось неожиданное богатство. В настоящий момент у Мэлори никого нет, и она хотела бы завести собственное дело.
— Все ясно. — Флинн сделал еще один большой глоток. — Она ни с кем не встречается. Храбрости ей не занимать. Не только возражает жене босса, но и не боится ехать одна в самый жуткий дом в западной Пенсильвании.
— Я тоже поехала.
— У нас с тобой не может быть страстного, безумного романа, дорогая. Это было бы ошибкой.
— Ну, теперь меня точно тошнит!
Флинн наклонился и поцеловал ее в щеку. Дана улыбнулась.
— Почему бы тебе не переехать сюда на пару недель?
В темно-карих глазах полыхнула ярость.
— Перестань опекать меня, Флинн!
— Не могу.
— Если я не переехала к тебе, когда оказалась без единого цента, зачем мне это сейчас, когда я разбогатела? Ты же знаешь, что я люблю независимость — как, впрочем, и ты. Тут уж ничего не поделаешь! Вряд ли из Ворриорз-Пик ночью спустятся гоблины, чтобы украсть меня.
— Будь они гоблинами, я бы не беспокоился. — Зная Дану, Флинн не настаивал. — Может быть, расскажешь своей новой подружке Мэлори, какой я замечательный парень? Умный, сильный и нежный.
— Хочешь, чтобы я ей лгала?
— Ты злюка, Дана! — Он снова приложился к бутылке. — Настоящая злюка!
Когда ушла и Дана, Флинн поднялся в студию на втором этаже. Он предпочитал называть эту комнату студией, а не кабинетом — кабинет ассоциировался с работой. Нет уж, увольте! В студии можно дремать, читать или просто размышлять, уставившись в одну точку. И работать можно, но не обязательно.
В комнате стояли большой письменный стол и два широких кожаных кресла, при взгляде на которые казалось, что в них можно утонуть. Разумеется, у Флинна Хеннесси была картотека, но он замаскировал ее под незатейливые шкафчики. Одну стену занимали фотографии кинозвезд сороковых и пятидесятых годов.