— Что это? — спросил я. — Водяной пистолет?
Сэм усмехнулся.
— Ну, вообще-то под водой из него тоже стрелять можно, но его убойная сила несоизмеримо больше, чем у твоего малыша-револьвера — то есть, который раньше был твоим. И даже больше, чему у “магнума”, если уж на то пошло. И великолепные полуавтоматические функции.
— А где же курок?
— Вот тут. — Он показал. — Перед магазином. Курок ударяет по передней части патрона — который представляет собой небольшую ракету — и отбрасывает его назад к бойку. Ракета вылетает из ствола, попутно взводя курок.
— Ракета? Вот это да — пистолет, стреляющий ракетами. Я читал про такие штучки. В журнале “True”, кажется, совсем недавно была публикация, да? Про “Гироджет”, верно?
— Мы пока лишь испытываем специальную модель. А там, как знать. Возможно, когда-нибудь это станет официальным вооружением. — Он возился с этим пистолетом, как ребенок забавляется с новой игрушкой. Еще пару минут посвятил объяснению того, как действует пистолет — вернее сказать, портативная ракетная установка, и показал мне несколько зарядов, каждый из которых имел в основании четыре маленьких отверстия. Сэм сказал, что через них вырывается газ, за счет которого эта штука и летит вперед.
Всего было разработано три или четыре типа зарядов для стрельбы из этого пистолета. Некоторые из них имели медное напыление и были чуть больше по размеру чем патроны 45-го калибра; а в другой коробочке находились патроны, способные пробить металл. Но самыми-самыми были заряды с цветным наконечником, которые, как я понял из сопустствующего объяснения, являли собой нечто среднее между трассирующим снарядом и напалмовой бомбой в миниатюрном исполнении. По крайней мере, эффект при попадании, если верить Сэму, был весьма впечатляющим.
Я попросил у него разрешения пострелять из этого чуда, но он лишь отрицательно покачал головой и передал ящик обратно лаборанту, заметив, что я и так уже достаточно настрелялся за день.
Затем мы спустились обратно на третий этаж, в инструктажное помещение “убойного” отдела.
И там начался час моих страданий, тошноты и прочих невзгод.
Глава 19
Фильм ещё не привезли, но я позвонил в лабораторию и узнал, что посыльного ко мне уже отправили. Мне так же сообщили — к моему большому удовлетворению — что пленка отлично проявилась, хоть съемка и велась при недостаточном освещении. Это была единственная проблема, которая меня несколько волновала.
И должен признаться, что в тот момент я испытал чувство огромного облегчение, так как если бы на пленке не запечатлелось бы ничего, кроме внутренней стороны крышки, закрывающей объектив, то вечер мог бы окончиться премиленьким скандалом, так как в комнату к тому времени набилось столько народу, что собравшимися можно было бы запросто укомплектовать полицейский гарнизон небольшого городка и ещё половину пожарной дружины в придачу. На стол в дальнем конце комнаты уже был водружен проектор, на противоположной стене белел серебристый, и очеведино, по всему зданию разнесся слух, что в “убойном” происходит что-то ужасно интересное.
Вообще-то, один из присутствующих с искренним интересом спросил у меня, что мы собираемся смотреть, и в ожидании прибытия фильма, я позволил себе поддаться на настойчивые уговоры и выступить с небольшой разъяснительной речью, а также сказать несколько слов похвалы в свой собственный адрес.
Мое выступление сопровождалось обычными в таких случаях насмешливыми выкриками и скабрезными комментариями — разговор получился грубый, “мужской”, но тем не менее довольно стимулирующий. Беседа прошла в непринужденной, дружеской атмосфере, хоть некоторые из отпущенных комментариев были совершенно неостроумными, а порой и вовосе идиотскими. Но этого можно было вполне ожидать от людей, которым каждый день приходится сталкиваться с темными сторонами жизни, и как сказал один мудрец, знать все, значит, все простить. К тому же мне действительно казалось, что я превзошел сам себя. По началу.
После краткого разъяснения о месте проведения съемок и обстоятельствах, при которых был снят фильм — представив это так, что на меня было совершено нападение, что нападавшими оказались четверо огромных, вооруженных до зубов головорезов, помощи мне ждать было решительно неоткуда, и моим единственным оружием в той ситуации оказалась моя сообразительность и смекалка; я продолжал: