И знаешь что?
Это ещё сильнее будоражит.
Я множество раз наблюдал, как ты покусываешь кончик своего пера, как проводишь им по коже.
Теперь оно у меня, и я невесомо касаюсь им своей шеи, представляя, что это твои нежные пальчики ласкают меня.
Теперь даже мои ладони пахнут тобой, словно я зарывался ими в твои волосы.
Эта жестокая и сладкая иллюзия убивает меня.
Грейнджер…
Я хочу тебя просто до сумасшествия. “
Вот так просто. Слова неизвестного обладателя косого почерка отозвались волнительной истомой внизу живота. На ватных ногах девушка побрела к стадиону, пряча на ходу волнующее послание поглубже в сумку.
Желание рассказать обо всем Драко отпало само собой. Лишняя нервотрепка от его ревности была совсем ни к чему. А вот чувствовать себя желанной не только для своего мужчины было волнительно и чертовски приятно.
Кровь неспешно закипала от нахлынувшего возбуждения. Ей срочно нужен Малфой!
***
23 декабря 1998г.
— А маггловский виски не так плох, мистер Грейнджер. — Драко сделал ещё глоток из пузатого стакана. Ужин давно закончился, женщины убирали со стола, о чём-то возбуждено перешептываясь и бросая на мужчин косые взгляды время от времени. Глава семьи выразился, что дамам есть о чём посекретничать, и увёл Малфоя к бару в гостиной, намекая на коллекционный алкоголь и сугубо мужской разговор.
— Драко, я же сказал, просто Томас. — Мужчина отсалютировал бокалом юноше и опрокинул в себя остатки янтарной жидкости. — Тем более, мы уже почти родня.
— Что верно, то верно.
— Смотри, — кивнув в сторону кухни, хмыкнул Томас, — держу пари, дамочки нам кости перемывают. Или. — Он скосил взгляд на Драко. — Тебе.
— Мне уже начинать бояться? — беззвучно засмеялся парень.
— Не думаю… Хотя, фурор ты, конечно, сегодня произвёл! Пять баллов!
— У нас говорят: «Пять очков Слизерину.»
— Надо будет запомнить.
— Я бы посмотрел на лицо вашей дочери, когда вы это скажете, — Драко, уже не сдерживая себя, смеялся в голос. Что ни говори, а в семьях маглов намного комфортнее проводить время. Не нужно держать лицо и соблюдать осточертевшие манеры даже в неформальной обстановке. Можно просто быть собой. Драко это нравилось. Он давно не чувствовал себя настолько легко и свободно.
— Будет весело? — мужчина вопросительно вскинул брови и, дождавшись утвердительного кивка, добавил. — Непременно попробую.
Звон бокалов отвлек ненадолго внимание мужчин, их взгляды устремились к двум прекрасным представительницам семейства Грейнджер, которые устроились за барной стойкой с новой бутылочкой вина.
— Кстати, Драко…
— Да, Томас.
— По поводу того, что ты мне сейчас рассказал… Я думаю, ты должен проучить Гермиону.
— Простите?
— Да, ты правильно понял. Именно проучить.
— Не думаю, что в этом есть необходимость. Мы с ней всё обсудили, каждый из нас извлёк из произошедшего свой урок. Гермиона переживает до сих пор и чувствует себя виноватой. А я слишком её люблю и не хочу, чтобы она и дальше зацикливалась на этом. Я решил просто отпустить эту ситуацию.
— Ну и зря.
— Как я уже ск…
— Погоди, сынок. Дай я тебе растолкую. Я, знаешь ли, эту маленькую зазнайку знаю подольше, чем ты. И к сведению, — мужчина склонился ближе к своему собеседнику, — характер у неё покруче, чем у матери. А Джин, между нами, может быть той ещё занозой в заднице.
— Неужели? — посмеиваясь, Малфой бросил короткий взгляд на женщин, которые в данный момент не стесняясь таращились на них.
— Представь себе! Это сейчас она раскаивается, корит себя за необдуманную вспыльчивость, за этот глупый побег. Но, это до поры до времени. — Томас поднялся, прихватил с бара бутылку и вернулся обратно в кресло, разливая алкоголь по бокалам. — Помяни моё слово, она ещё припомнит тебе эти несчастные письма.
— И какой план? — отец Гермионы нравился ему всё больше и больше.
— Поставь её в похожую ситуацию. Тогда у тебя, как минимум, будет козырь в рукаве, когда в пылу ссоры она решит припомнить эти письма и ткнуть тебя носом в старые обиды. А она припомнит, это я тебе гарантирую.
— Что-ж, тогда у меня просто нет выбора, — вальяжно закинув нога на ногу, протянул Драко. — придётся что-нибудь придумать.
— За успех! — бокалы со звоном соприкоснулись.
— За успех.
Драко почувствовал, как обжигающий напиток разносит ощущение спокойствия и сладостного предвкушения, от чего на душе становится ещё теплее.
========== Горячо ==========
Он увидел её сразу. Решительной походкой она шагала к полю, слегка прихрамывая на левую ногу. Усмехнувшись, Драко направил метлу правее и пошёл на снижение. Чему удивляться? Привычка уходить в мысли на ходу нередко приносила Гермионе синяки и разбитые коленки.
Буря утихла несколько часов назад, но в воздухе всё ещё висела липкая морось, от чего форма промокла до нитки за время тренировки и стояла колом. Поле было усеяно мелкими лужицами, отражавшими яркий свет прожекторов.
Лохматая макушка вскинулась вверх, и Малфой поймал притяжение тёплых шоколадных глаз. Ещё немного. Близко. Почти.
Драко спрыгнул на землю, преодолел оставшиеся пару метров до застывшей на месте девушки, лучезарно ему улыбающейся, и сгреб её в охапку, отшвырнув метлу. Любимые руки обвили его за талию, притягивая ближе, а всезнайский нос зарылся куда-то в область подмышки.
Окоченевшее от сырости и порывов ветра тело начало оттаивать от горячего объятия и от любви, исходившей мягкими волнами от гриффиндорской девчонки. Такой невыносимой и такой любимой.
Это ли не счастье…
— Ты мокрый, — зашевелилась Грейнджер.
— Я знаю, — он усмехнулся, поглаживая влажные каштановые локоны.
— А ещё холодный.
— Я заметил, — шёпот в девичью шею.
— И грязный. — Она подняла на него взгляд и нежно откинула прилипшую к его мокрому лбу платиновую чёлку.
— Теперь и ты тоже.
— У тебя, видимо, цель сегодня, как следует испачкать меня. — Она легонько пихнула его в грудь ладошкой. Драко наигранно охнул, схватившись за грудь, и отшатнулся, не отпуская девушку. Гермиона неосторожно шагнула следом и начала заваливаться на бок, теряя равновесие. Малфой такого поворота событий точно не ожидал, поэтому в следующее мгновение оба повалились на мокрую траву. Единственное, что успел блондин, так это перехватить Гермиону, чтобы она приземлилась на него и не свалилась в грязную лужу. В которой, к слову, лежал теперь он сам.
— Малфой! — шикнула гриффиндорка.
— Что, Малфой? Это ты нас уронила.
— Не говори ерунды! Уронить тебя? Да с таким же успехом можно пытаться толкать хижину Хагрида. Ты нарочно это сделал?!
— Даже если и нарочно, — беззлобно засмеялся парень, — ты-то чего возмущаешься? Это я лежу в грязи, а не ты, — и он резко дёрнулся вперёд, начиная щекотать любимую.
— Ты невыносим.
— Ты тоже.
— Ах так? — Гермиона приподнялась на локте, а второй рукой зачерпнула коричневую жижу и хитро улыбнулась. — Ты поплатишься, хитрая слизеринская задница! — Чётким движением руки, девушка шлёпнула на голову парня комок липкой грязи и с наслаждением размазала по волосам, с самодовольством наблюдая за расширившимися от шока глазами парня.
— Ты совсем страх потеряла, Грейнджер! — зашипел Малфой!
— Ещё не совсем. — Девушка, с наигранно увлечённым видом, разглядывала результат своей шалости, оставаясь, видимо, очень довольной собой. — Ох, милый, кажется ты испачкал лицо! Я помогу. — Грязная ладонь спустилась по щеке слизеринца, оставляя за собой земляной след, спустилась к шее, очерчивая по пути острые скулы. — Хм… определённо стало лучше. Так ты выглядишь намного мужественнее и сексуальнее.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты сучка? — Драко с силой сжал бедра гриффиндорки, забираясь ледяными ладонями вверх под форменной юбкой. От соприкосновения холодных ладоней с разгоряченной кожей, по кончикам пальцев словно пробежал электрический ток.