— А облепиха есть? — тоном требовательного капризного мальчишки спросил Даня.
— Найдем, — улыбнулась Лиля. И она засуетилась по кухне, словно этими привычными действиями себя успокаивая. Быстро сделала вкусные и красивые горячие бутерброды — это был ее конек, заварила чай. А Левицкий продолжал наблюдать за ней, подперев щеку рукой. Почему-то с этой девочкой он всегда ощущал себя дома, где бы он не находился. Получается, дом не квартира, дом — это каштановолосое чудо с голубыми глазами? Искренняя, добрая, настоящая. Внутри которой ровным ярким пламенем горит ее доброе сердце. Которая не пройдет мимо беды ни человека, ни животного. И когда только она успела стать настолько родной, эта смешная девочка с косичками?
А потом они пили чай. В таком странном, уютном молчании, грея руки об обжигающие чашки с желтым кисловатым напитком и не сводя друг с друга глаз. Молчали, а сами пытались в это время осознать, что же все-таки произошло. И что им делать дальше. Но варианты различались…
И, когда уже Лиля убрала все со стола и мыла посуду, наотрез отказавшись от помощи, Данил решился:
— Лиля… Я тебя люблю…
Тарелка выскользнула из ослабевших рук и разделась на осколке при встрече с полом. Но Лиля даже не обратила на это внимание. Медленно обернувшись, она в упор посмотрела немигающим взглядом на Данила:
— Что?! — прошептала девушка.
Вот только на вопрос ответа не получила. Ее подхватили и оттащили на диван, приговаривая:
— Аккуратнее, порежешься еще! — а затем виновник происшествия собрался искать веник, чтобы убраться. Но Лиля его остановила, удержав за руку:
— Что ты сказал? — повторила она, все еще не веря своим ушам.
Данилу тут же пришлось забыть про несчастное орудие уборки. Опустившись перед сидящей на диване девушкой на корточкки, он тихо сказал:
— Правду. Я тебя люблю. Давно уже. И я был идиотом, что не сказал тебе этого раньше.
— Но… — дальше этого Лиля не продвинулась. Она так растерялась, что даже ни одного аргумента подобрать не могла. Да и зачем? Не начинать же глупый спор в духе: «Ты меня не любишь, тебе показалось!».
— Лилек, — парень мягко улыбнулся. — Не пугайся, ладно? Все хорошо, дыши, — и он ласково коснулся прядок, обрамляющих лицо.
Только после его слов Лилия вдруг поняла, что затаила дыхание.
— Дань, — буквально выдохнула его имя она. — Я…черт…это сложно.
— Я знаю, — он легонько коснулся ее губ. — Смелее…
Он не сомневался в ее чувствах. Не будь их, вряд ли Родион бы упер ключи. Своим поступком он дал другу зеленый свет и огромный такой намечище: «Пора действовать». Ну он и решил — с места в обрыв. Сколько можно терять время? В своих чувствах он разобрался давно, многое понял во время короткого романчика с Ирой. Лилю ему вряд ли кто-нибудь заменит. Они уже выросли. Да и учиться ему осталось совсем немного — еще пару месяцев, и он вернется в родной город. К ней.
— Я… — голос Лили дрожал и вдруг он резко, словно прыгнув с обрыва, зажмурила глаза и прошептала. — Я тебя люблю.
— Вот видишь, это совсем не страшно, — рассмеялся Данил. — А что бы ни было дальше и где бы мы ни были… Разберемся.
Он каким-то чудом угадал ее самые затаенные страхи. Впрочем, неудивительно. Он слишком хорошо ее знал. И почему-то Лилю это не пугало нисколько. Наоборот, крепла уверенность, что, если один из них оступится, другой его поддержит… А значит, все у них получится. Непременно.
Они проговорили всю ночь, и наутро не осталось никаких сомнений — все у них сбудется. Вместе. Рядом. Такие хорошие, искренние слова. Которые значат куда больше любых витиеватых речей.
Кто-то считает, что новогодних чудес не бывает. Так вот, Лилия Мирославцева теперь убедилась в обратном. Хотя порой они приобретают загадочные и непривычные формы. Например, темноглазого вредного будущего сыщика, который заявился утром с довольной миной и с насмешкой спросил:
— Ну что, договорились, наконец? Или вас еще разок запереть?
Глава 9
Смех без причины — признак дурачины? У Лилии Константиновны Левицкой причина была. Сейчас, много лет спустя, сидя на полу и рассматривая старые фотографии хозяйка успешной дизайнерской фирмы с доброй улыбкой вспоминала, как бешено стучало в груди сердце и как она боялась вымолвить, казалось бы, самые главные слова.
Что удивительно, они действительно справились. Данил оставшиеся полгода до защиты диплома каждые две недели вырывался домой. А потом, не прошло и пару месяцев, как ей сделали предложение. Произошло это, правда, куда романтичнее, чем признание в любви. Во всяком случае, не во время мытья посуды. В сентябре они поехали в Питер отдыхать и там, во время прогулки на речном травмайчике, она и согласилась на смену фамилии. И не пожалела ни разу.