Время для девушки остановилось. Это она во всем виновата. Она бросила его тогда, не убедила Даарона забрать Нойта в Иирсамир, забыла о щитах, когда увидела друга, не защитила, не прикрыла его спину. И кто-то из иирсан подумал, что он в нее целится. Он бы ее не убил, не причинил бы ей вред. Она точно знала это! А теперь… А что теперь? Она виновата в смерти лучшего друга! Предательница!
Сиала склонилась над телом друга и закрыла его глаза. Она даже не заметила, что вокруг собрались иирсан, защищающие ее. Она уткнулась в его грудь и самозабвенно рыдала, не силясь поверить в случившееся.
— Сиа, что ты здесь… — Арчер прервался на полуслове, увидев мертвое тело друга. — Нойт?
— Это я виновата!
Сдерживая слезы парень поднял ее на ноги и, взяв за плечи, тряхнул:
— Ни в чем ты не виновата! Возьми себя в руки! Иирсан выведут тебя отсюда!
— Не хочу! Не хочу! — билась в истерике девушка. — Оставь меня здесь! Это я виновата!
— Сиала! — снова тряхнул ее Арчер.
Девушка посмотрела на друга, тяжело дыша. Ее глаза стали каким-то безумными.
— Я их всех размажу по этой земле! — зло процедила сквозь зубы эльфийка. — Весь Пустоший Санхад! Каждого треклятого Императора, который еще хоть раз ступит на территории Иирсамир! Клянусь в этом Драсару! Надоели эти бессмысленные войны!
Арчер отпустил девушку, в ужасе смотря на нее. Такой он Сиалу еще никогда не видел. А у девушки в голове всплыл давно забытый магический символ. Она вспомнила его, как будто видела вчера.
Сиала посмотрела вокруг. Ее окружали несколько воинов иирсан, оберегая от нападавших. С неба били зеленые молнии Даарона, испепеляя воинов Санхад там и тут. Лязгали мечи, летали стрелы, текла кровь.
Хватит!
Эльфийка подняла руки перед собой. И стала выстраивать магический круг. Символы перетекали друг в друга, словно живые. Круг наполнялся магией.
— Да помоги нам Драсар! — сказала девушка, а потом зло крикнула. — Отправляйтесь все в чертоги своего Создателя!
Из круга вырвалось синее Пламя Пустоши и потекло во все стороны по земле, напоминая огненных змей. Они огибали воинов иирсан и накидывались на бойцов Санхад. Те мгновенно сгорали, осыпаясь пеплом на землю. Змей становилось все больше, они текли все быстрее, превращая в пепел каждого встречного врага. Даже тех, кто пытался сдаться или убежать. У Сиалы из глаз потекли кровавые слезы, из носа закапала кровь. Но она не обратила на это внимание, продолжая поддерживать смертоносное заклинание. Ненависть бурлила в ней Огнем Пустоши, энергия проходила через печать с невероятной скоростью.
— Остановись!
Руки Даарона аккуратно опустилась на плечи девушки. Он обнял ее сзади, и снова тихо повторил:
— Остановись. Все закончилось.
Она вдруг выдохнула. Магический символ распался. Она положила ладони на руки супруга и облокотилась на него спиной. В голове шумело, но вокруг стояла тишина. На большом расстоянии вокруг нее были только иирсан, окруженные горячим пеплом.
— Пойдем со мной.
Даарон открыл переход и увел девушку за собой. А вышли они недалеко от поля боя. Девушка стояла ровно и гордо, держа мага под руку, но лицо все еще было в собственной крови. А прямо перед ними стоял Император Санхад. Он с ужасом смотрел на эльфийскую пару магов.
— Моя Милас не желает более вести войну. Исход уже понятен. Она отчасти показала свою силу и может продолжить. Но она против бессмысленных смертей, — спокойно сказал Даарон.
— Так это ее магия сделала это? — Император указал на черную от пепла область на поле боя.
— Да. Она сделала это, желая прекратить смерти своих друзей.
Мужчина тяжелым взглядом смерил девушку:
— Два высших мага, правящих королевством… Что ж, забирайте эти земли. Боги вам судьи.
Император немного склонил голову, Даарон и Сиала склонили головы в ответ.
Маг снова открыл переход.
— Я здесь сглажу еще некоторые вопросы, а ты иди, приходи в чувства и распорядись, чтобы пленных не брали. Пусть все желающие возвращаются в свою Империю.
Девушка кивнула и, поцеловав мага окровавленными губами, шагнула в проход. Она странно себя чувствовала. Ей хотелось вернуться в свой старенький дом, где ее ждет болеющая мама. Хотелось вылечить ее, уткнуться носом в ее грудь и выплакаться, высказать все, что накопилось. Сказать, что ей приснился до боли странный сон.
Выйдя по ту сторону прохода, она отдала командирам отрядов распоряжение, данные Даароном. И пошла в лекарские палаты. Она будет лечить своих воинов. Она всю жизнь положит на благополучие иирсан. Они сражались за свое королевство. Теперь она за него в ответе ничуть не меньше, чем ее Король. Ее Миласан. Они сделают Иирсамир настоящим домом для эльфов.
***
Рихатт превратился в огромный город — столицу Рихасатт. Улочки украшали необычные светящиеся цветочные арки, резные лавочки, большие деревья и памятники. Фонтан в центре огромной площади день изо дня мерно лился вверх, уходя куда-то в небо. Красивейшие каменные дома украшали мозаики, символы древнего языка. Бегали дети, суетились взрослые. Иирсан жили полной жизнью. Смеялись, плакали, дышали, молились. И возводили памятник своим правителям. Народ решил, что хочет увековечить их образы. На большом пьедестале плечом к плечу стояли обрученосные Миласан и Милас, держа друг друга за руки. Их одежды развивались, а уверенные взгляды были устремлены в сторону безграничных Синих вод. Статуя возводилась на пригорке, который было видно даже за пределами города.
Сиала с Даароном изо дня в день решали вопросы по обеспечению иирсан всем необходимым и отстраивали другие города. Открывали древние эльфийские гробницы. Жители изучали историю Иирсамир, изучали язык древних эльфов.
К Милас многие пары перед обручением приходили за благословением. Это стало настоящей традицией. Она говорила, что Драсар им дарует замечательную жизнь, полную счастья и взаимопонимания, но для этого им и самим нужно постараться. Ни одна любовь не дается даром.
А одним утром Даарон просто не проснулся. Он проспал целый день. А потом второй. И третий. Сиала пыталась его будить, исцелять магией, молилась Драсару, но все тщетно.
Он плакала, шепча ему:
— Проснись, мой Миласан, я жду тебя здесь. Ты слышишь?
Но ответа не было.
Каждый день она ложилась спать рядом с ним. Он дышал, сердце стучало, но в сознание он не приходил. На девушку день ото дня накатывало отчаяние. Почему он не просыпается?
Однажды к ней пришла Марана, обняла, посмотрела в глаза и тихо вкрадчиво сказала:
— Сетренка, послушай. Ты — наша Милас. Ты жива и на тебя смотрит все королевство. Он спит. Возможно, его снова забрал Драсар. Возможно, он уже не проснется. А ты можешь всю жизнь положить на то, что будешь горевать рядом с ним и чахнуть. А можешь молиться за него, но продолжать жить и поддерживать ваше королевство. Иирсамир — его наследие. Не забывай о том, что он делал.
Просидев весь день рядом с кроватью супруга, девушка поцеловала его в лоб и прошептала:
— Спи спокойно, мой Миласан. Я обо всем позабочусь.
***
Прошло несколько лет. Сиала освоилась на месте королевы. Ее уважали и боялись. Каждый день она вливала в Малахт силу. Теперь он защищал весь Рихасатт. Наладилась торговля и с Санхад, и с Крулмант. Марана основала большую лечебницу, пользующуюся популярностью. А Арчер стал магистром магии, изучая древние заклинания. Его семья переехала в Рихасатт. Да, люди стали въезжать в Иирсамир. Конечно, для этого требовались определенные проверки, но это уже формальности. То, что раньше звалось Южными Берегами и было лишь местом летнего отдыха для Санхад, стало красивейшим Королевством эльфов.
А на Сиалу изо дня в день смотрели любимые черные глаза, пылающие теплым синем пламенем. Острые ушки то и дело мелькали там и тут по замку, сбивая с ног и слуг и гостей.
Проходя по коридору, девушка снова грозно посмотрела на смутьяна:
— Нойт, не шали!
— Ну мама!