Мысленно Куин слышал голос ангела: Я делаю то, что могу. Что мне позволено. Знаешь, чтобы все стало проще.
— Ты лучший спаситель, который у нас когда-либо был, — благоговейно прошептал он.
Лэсситер не ответил. Он снова наполнил стаканы и вернул один Куину. Когда Куин потянулся за ним, ангел не выпустил его из своих рук.
— Ты обязательно должен спросить его. Он скажет «да».
Куин с удивлением отпрянул.
— Что?
Ангел подмигнул.
— Ты знаешь, о чем я. Или поймешь, как только подумаешь об этом.
Глава 38
С наступлением темноты Блэй переоделся в гражданскую одежду. Он надел вторую любимую пару брюк (первая была уничтожена двумя днями ранее самым восхитительным образом) и рождественский зеленый свитер из кашемира, красно-зеленый шелковый шарф и пальто из верблюжьей шерсти, которое ему подарил Бутч в прошлом сезоне.
В последний момент он взял один из своих девятимиллиметровых и пристегнул к поясу. Пистолет не было видно под свитером, и это главное.
Выйдя из гардеробной, он раскинул руки в стороны и покрутился.
— Нормально? Я хорошо выгляжу?
Куин, сидевший на кровати, улыбнулся.
— Иди сюда.
Блэй подошел и понял, что разноцветные глаза ловят каждое его движение… и не обязательно с сексуальным подтекстом, хотя в этом взгляде, как всегда, было тепло. Даже больше…
— Ты красивый, ты знаешь? — сказал Куин, обняв Блэя за талию и уткнувшись подбородком в его живот.
— Ты вгоняешь меня в краску.
— Хорошо. Мне нравится, когда ты краснеешь.
Блэй смог только медленно покачать головой и глупо улыбнуться. На самом деле, за день с его мужчиной что-то произошло. Но он не понимал до конца, что именно. Куин все еще грустил. Это было очевидно. Но в нем появилось какое-то… смирение. Спокойствие в трауре, которого раньше не было.
— По всей видимости, ты, наконец, смог поспать, — предположил Блэй, приглаживая его черно-фиолетовые волосы.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты выглядишь… отдохнувшим.
Куин пожал плечами.
— Думаю, я нашел способ справиться с горем. И я рад, что ты поедешь со мной.
— Все для тебя.
— Я нервничаю.
— В этом нет твоей вины. — Блэй наклонился и коснулся губ своего парня своими. — Но знай, что бы ни случилось, вместе мы справимся.
Они покинули особняк примерно через пятнадцать минут. Уходя, они помахали всем, кто собрался в столовой. Однако не было и речи о том, чтобы они задержались перекусить. Блэй тоже слишком нервничал, чтобы проглотить хоть что-то.
Выйдя из особняка, они дематериализовались по адресу, указанному на водительских правах, которые нашел Ви. Это оказался блочный жилой дом, двухэтажный, секционный, с открытыми лестничными клетками.
— Сюда, налево, — сказал Куин.
Они прошли по краю хорошо расчищенной стоянки, не переставая сканировать глазами местность. Часть машин была припаркована на открытых участках, другие в крытых. Грузовиков не было. Только седаны и внедорожники. В основном «Хонды», «Форды» и «Киа». Никаких минивэнов.
Во всех квартирах горел свет, и жители сновали туда-сюда, выходили из машин и скрывались в квартирах, человеческий рабочий день закончился, а другие виды начинали свое ночное времяпрепровождение.
Куин повел их вверх по лестнице, и они были на полпути, когда хозяйка квартиры в передней правой части здания открыла дверь и вышла. Пальто у нее было застегнуто до самого верха, на плече висела сумочка, одна перчатка сжата в руке, а другая надета. Ей было около двадцати, волнистые волосы распущены по печам, лицо с красивым макияжем. Учитывая время? Наверное, спешит на свидание.
Она взглянула на Куина, побледнела… и нырнула обратно в свою квартиру. Звук закрывающегося замка был громким.
— Черт, — пробормотал Куин. — Дай мне секунду.
Он не стал стучать в дверь, а просто прислонился к ней, нахмурился и закрыл глаза. Затем отступил. Секунду спустя молодая женщина снова вышла, весело улыбнулась им и спустилась по лестнице. Они оба наблюдали, как она пересекла парковку и села в «Соренто».
— Ему лучше ее не динамить. Он ей нравится, — пробормотал Куин.
На этой ноте он повернулся к квартире прямо напротив. Номер на двери 114В.
— Думаю, будет лучше, если именно ты постучишься и поздороваешься, — сказал он. — Предполагая, что она человек, я не хочу ее пугать и не хочу лезть в ее мозг. Я не хочу стирать воспоминания, которые у нее остались.