– Надо избавиться от него, – проговорила Ярослава, – иначе все мы погибнем.
– Сейчас, – возмутился Тихомир, – только вот гробницу ему достроим, и сразу избавимся.
– Камень, – согласился Люмбрик.
– Тогда железнодорожники от нас отстанут, – попыталась мотивировать своё решение Ярослава.
– А какие этой версии будут доказательства? – Тихомир, ласково поглаживал зверя, заметив, что тот, как это ни удивительно, всё понимает и начинает волноваться.
– Если б ты сказал, откуда он у тебя появился, то я бы привела доказательства.
– Я тебе уже сказал, что нашёл его по дороге. Да и зачем мне избавляться от такого хорошего оружия. Ты же от своей перчатки не избавляешься.
– Даже если б я захотела избавиться от своей перчатки, я бы не смогла. Так же, как и ты от своего меча. Ты, наверное, не заметил, но я видела, тогда, в деревне, что железнодорожники в основном атаковали тебя.
– Это ещё не доказательство. От зверя я избавляться не буду. Это моё последнее слово.
Тихомир посмотрел по сторонам. После схватки с железнодорожниками уцелело около пятнадцати воинов. Кроме разборок Тихомира и Ярославы, их явно беспокоило что-то ещё.
– Что это за вакцина, которая осталась в деревне? – спросил у Ярославы он и люди сразу как-то встрепенулись.
– Не твоё дело! – сразу же окрысилась она.
– Ты хочешь со мной сотрудничать или как? В один прекрасный момент я могу просто сбежать. Или зверь исподтишка пустит в тебя свою молнию. По-моему, он понял, что ты хочешь от него избавиться, и возможно сделает это сам. Хотя, я с ним могу потолковать. Отговорить, так сказать. Я думаю, что ты мне не так сильно нужна, как нужен тебе я. Так что будь добра, хотя бы на некоторые мои вопросы ответь.
– Вакцина позволяет человеку питаться продуктами этого мира, – наконец она сделала шаг назад, стала немного любезнее, – если вовремя её не принять, то человек превращается в обыкновенного, такого, который был до посвящения. Такой здесь долго не проживет. Но у меня есть достаточный, для нашего путешествия, запас.
– Путешествия? Мы не будем пытаться отбить деревню? – удивился Тихомир.
– Через полторы недели в деревню вернётся основная часть людей, которая сейчас работает в шахте. Они деревню и отобьют. А мы направимся за ключом. Я чувствую, что скоро начнутся неприятности. Нам надо спешить.
– Как железнодорожники попали в деревню? Ведь её и дорогу разделяет гравитация? Или они могли воспользоваться вашим подъёмным устройством?
– Железнодорожники? – Ярослава задумалась, – гравитация? Тихомир, ты мне чего-то не договорил. Эти понятия не в обиходе у заклинателей. Цивилизация атлантов до сих пор жива? Или вы прилетели обратно?
Блин, в мыслях выругался Тихомир, сдал себя с потрохами. Хотя она, в принципе, тоже окончательно подтвердила догадки Синистры о принадлежности её к группировке программистов.
– Я был в особой касте заклинателей, которым были доступны книги, рассказывающие о цивилизации атлантов, – соврал он. Зачем ей всё знать.
– Хорошо, – произнесла Ярослава, – хотя всё равно в твоих ответах что-то не сходиться. Попробуем сотрудничать, в конце концов, цели у нас одинаковые. Для начала необходимо достать ключ.
Ярослава расставила часовых на время отдыха, а Тихомир отдалился от всех в сторонку.
– Подлая дамочка, – прошептал он Синистре.
– Ой, хлебнём мы с ней горюшка, – отозвалась программа, – интересно, врёт ли она о каком-то устройстве или, по её словам, существе, которое, якобы, поднимет нас на поверхность.
– Давай разберёмся. Что может быть нужно такому человеку, как она. Бессмертие? Оно у неё уже есть. Богатство? Что здесь покупать – не знаю. Может быть, ностальгия по той Земле, где она раньше жила? Зелёные луга и голубые озёра. Но она ни словом не обмолвилась о противооктановике в Москве. Может быть ей нужна власть? Она уже правит деревней.
– Может деревни ей слишком мало и она хочет властвовать большим количеством народа? – встряла программа.
– Логично, может она хочет посягнуть на Москву. Там жителей значительно больше. Ну, и Минск, в принципе, ещё есть. Тогда ей тоже нужна ты, чтобы избавиться от Мглы и начать строить новую цивилизацию.
– И последняя версия, – подытожила программа, – за столько лет у неё могла очень неплохо поехать психика. Тут уже ничего не предугадаешь. Мало ли что ей в голову взбрело!
– Сейчас, когда гриб уничтожен, ей по любому деваться некуда. Людей дизель привозить перестанет, а естественная смертность тут, как ты уже, наверное, заметила, имеет место быть. Кстати, про обряд. У неё какая-то вакцина. Ты слышала?
– Атланты не разработали такой вакцины, или мне про эту вакцину ничего не известно.
Подлетела Ярослава. Она непрерывно втирала желтые камешки в перчатку.
– Камень, – жалобно попросил Люмбрик, увидев, что она делает.
– Своему зверю ищи камни сам, – холодно отметила она.
– Ты мне объяснишь или нет, что это за шестеренка, ну, или, как ты это называешь, ключ.
– Всему своё время. Ты хочешь попасть на поверхность, и ты туда попадёшь. Если, конечно, будешь хоть немного слушать меня. И раз уж мы сотрудничаем, будь добр, не разрушай мой авторитет при моих людях. Они станут менее управляемыми. Постарайся отнести разговоры на то время, когда мы останемся вдвоём. А люди нам в предстоящем путешествии очень понадобятся.
– Кстати, – заметил Тихомир, – почему за время нахождения в деревни я не встретил ни одной женщины?
– А зачем они здесь нужны? – холодно ответила Ярослава, – мужчины более крепкие и сильные. К тому же их проще контролировать. Психика у них попроще, а от женщин всегда не знаешь чего ожидать. Это я по себе слишком давно поняла. В нормальном контролируемом обществе достаточно одной единственной женщины.
Эк она, подумал Тихомир, может эта и есть её цель. Построить такую вот цивилизацию. Мрачные перспективы, ничего не скажешь.
– Но ведь они всё равно сюда попадали.
– Они не проходили отбор.
– А это не слишком жестоко?
– Поживи на свете столько, сколько прожила я, и о некоторых вещах начнёшь говорить совершенно по-другому. Я привыкла руководствоваться логикой, а не сердцем. Думаю, что ты знаком с ещё кое кем, кто привык так мыслить.
– Учитывая психи, которые я неоднократно за тобой замечал, не очень заметно, чтобы ты руководствовалась логикой.
– А мои психи не твоё дело, – она сразу начала выходить из себя, – займись своей психикой и, я уверена, найдёшь в себе очень много чего интересного.
– Что тебе нужно на поверхности, – Тихомир попытался перевести разговор в другое русло.
– Надоело быть под землёй, – Ярослава уже разозлилась, и успокаиваться, вероятно, не собиралась, – мы сотрудничаем, и отвечать я буду только на те вопросы, которые могут как-то повлиять на наше путешествие. Приготовься, скоро мы отправляемся в путь.
Тихомир с Ярославой плыли в центре группы. Тихомир попытался с кем-нибудь переговорить, но Ярослава злобно шикнула, и разговор не получился. Сама она всю дорогу молчала. Вероятно, не хотела, что бы её люди видели, каким тоном она иногда умеет разговаривать. Один привал пришёлся на выход каменной породы, где удалось набрать камней для зверя. Прошли сутки, и невесомость исчезла. Появилась гравитация. Тихомир отметил, что этому сопутствовала смена основных составляющих леса – стволов и веток. Они стали коричневыми, без единого листочка. Люди перелазили по стволам, и, как было видно, давалось им это с большим трудом. Неизвестно, как были устроены их плазмоидные тела, но мышцы без воздействия гравитации вероятно немного атрофировались. По крайней мере, те, которые были необходимы при передвижении без невесомости. Участок такого «гравитационного» леса тянулся около двух километров. Было видно, что воины изрядно измотались, некоторые из них срывались вниз, и, если бы не густое плетение ветвей, то могли б улететь гораздо дальше, на белые камни. Тихомир решил не тратить энергию Синистры и передвигался сам. Хорошо, что в детстве он любил лазить по деревьям. Да и по сравнению с этими синекожими людьми всю жизнь провёл под воздействием гравитации и передвижение по ветвям давалось ему лучше всех..