Раб успеха
Гриша. Он же Боря, Толя, Аня
Писатель Григорий Чхартишвили, больше известный как Борис Акунин, продолжает давать информационные поводы говорить о себе. Не так давно он стал одним из вождей оппозиционного движения, а теперь вот признался, что выпускал романы не только под псевдонимом Б.Акунин, но также и Анна Борисова, Анатолий Брусникин. В своём блоге писатель признался:
«..Главный интерес ягоды-брусники и основная интрига заключались в издательско-книготорговом эксперименте.
Меня занимала следующая бизнес-задача. Предположим, есть некий неизвестный писатель, в которого издательство готово серьёзно вложиться, потому что твёрдо верит в перспективность этого автора.
Как действовать? Сколько денег вложить в «раскрутку», чтобы не остаться в минусе? Какие использовать методики? Какова последовательность шагов?
Я поговорил на эту тему тет-а-тет с Яном Хелемским, начальником издательства «АСТ». Мне, помнится, польстило, что он сказал, даже не прочитав рукопись первого брусникинского романа: «Я в игре, мне это очень интересно».
Рекламная кампания была дорогущей, назойливой, агрессивной. Она привела в раздражение литературных критиков, но дело ведь затевалось не для них. По магазинам был разложен миллион брошюр с первой главой романа – это как в супермаркете дают попробовать новый сорт колбасы или сыра. Люди читали образчик – и покупали мой (то есть брусникинский) «Девятый Спас». Стартовый тираж в 250 тысяч, невероятно нахальный для нового имени, был отпечатан одновременно в нескольких типографиях и ушёл за месяц или за два, полностью окупив затраты на рекламу. Все дальнейшие допечатки пошли в чистый плюс. Сейчас суммарный тираж «Спаса», кажется, составляет тысяч шестьсот или семьсот».
Забавно. Правда, возникают вопросы: идут ли такие фокусы на пользу пусть не столь уж серьёзной, но вполне качественной литературе? Да и самому автору? Фокусничая в литературе, не будет ли Григорий Шалвович фокусничать и в политике, к которой в последние месяцы проявляет явный интерес? Раздвоение, растроение, а в случае с Чхартишвили и расчетверение вряд ли действуют на читателей и писателя благотворно. Можно серьёзно относиться к автору детективов и квазиисторических произведений, но для этого нужны причины. Григорий Шалвович же, по-моему, делает всё, чтобы заставить относиться к себе как к клоуну, развлекающемуся выдумыванием псевдонимов, биографий для этих псевдонимов, морфингом. Как-то некрасиво получается.
Хотя в этом расчетверении видна и трагедия коммерческого автора: «Маска «Борис Акунин» приросла ко мне слишком плотно. Увидев на обложке эту фамилию, читатель уже ждал рифмы «розы» – то есть чего-нибудь детективного, остросюжетного, в меру познавательного, неизменно игрового.
А если я пробовал свернуть немного в сторону и поменять правила игры, читатель возмущался и начинал говорить, что я его обманул: обещал развлекать и гладить, а вместо этого расстроил и ущипнул. Так было, например, с романами «Пелагия и красный петух» или с романом «ФМ.».
Читатель, как и покупатель, всегда прав. Поэтому я сделал правильные оргвыводы. Решил, что если хочу писать как-то уж совсем не по-акунински, то и назовусь другим именем. Чтоб никого не разочаровывать.
Так возник проект «Авторы» – два виртуальных писателя, не вписывающихся в границы акунинского мира».
Некоммерческий писатель старается написать новую вещь по-новому (правда, часто безуспешно, но тут дело в призвании определённого писателя поднимать определённые темы, и это заложено природой), коммерческий же становится рабом успеха, и чтобы что-то в своём творчестве изменить, выйти за рамки, ему приходится менять фамилию на обложке и прибегать к морфингу. Увы.
Январь 2012 г.
Новое имя в публицистике
Накануне старта предвыборной кампании бывший президент, нынешний (и давнишний) премьер и, по всей видимости, будущий президент Российской Федерации увлёкся литературным творчеством. Активно пробует себя в публицистике. Совсем недавно в «Известиях» вышла одна его большущая статья, а теперь вот, в «Независимой газете», другая, тоже объёмистая. Называется – «Россия: национальный вопрос».
Эту, другую, читать было интереснее, мыслей и идей в ней больше, стиль динамичнее, да и посвящена не России и окружающему миру, а самой России, её внутренним проблемам.