Ген все равно останется у него в организме, но Прабиру было плевать. Он хотел удалить его видимые, ощутимые признаки.
— Они причиняют тебе боль? Жжение? Они могут оказаться доброкачественными.
— Доброкачественными?
Мадхузре подняла руки, умоляя его оставаться хладнокровным.
— Раз нет боли и кровотечения, то они просто могут заменять обычную кожу, вместо того, чтобы вторгаться в другие ткани. А раз нет воспаления, то они, по крайней мере, не провоцируют автоиммунную реакцию.
Прабир сделал несколько глубоких вздохов. Лучше иметь дело со шрапнелью, чем с этим.
— Нет боли, — сказал он. — Нет воспаления.
— Хорошо. Я синтезирую блокатор фактора роста, настроенный на рецепторы клеток, которые выражаются. Это должно будет, по крайней мере, остановить дальнейший рост.
— И ты сможешь сделать это?
— Конечно. Лабораторная работа второго курса: «Вот выращенный орган с неизвестной опухолью. Определите характеристики опухоли и остановите ее рост». Мадхузре с нежностью смотрела на него.
— С тобой все будет в порядке! Надо только потерпеть. Мы доберемся до Ямдена, мы доберемся до Дарвина, мы доберемся до Торонто. А затем мы исправим тебя.
Пока Мадхузре работала на блокаторами фактора роста, твердых, блестящих бляшек становилось все больше. Расцвели новые на руках, ногах и ягодицах. Когда Прабир двигался, они доставляли странные, но редко болезненные ощущения. Он даже находил некоторое утешение в том, что ген Сан-Паулу ведет себя так же глупо, тычась наугад, как обычный вирус, неумелый в новом носителе. Проказа оказала бы примерно такое же воздействие на перспективы его спаривания. Он едва ли осмеливался признаться себе в этом раньше, но с момента, как они покинули остров мангровых зарослей, его преследовал страх: то, что сидит внутри Прабира, обладает властью сделать все, что угодно. Даже властью заставить его изнасиловать собственную сестру.
Но нет. И, если рыбаки подверглись влиянию таким же образом, как и он, то их, вероятно, просто преследовала суеверная толпа из-за уродства, а они лишь пытались защищаться. А то, что случилось с Грант, просто случилось и он уже устал пытаться понять значение этого.
Прабир улегся между канистрами с топливом и наблюдал, как голубая вода вокруг серебрится в лучах утреннего солнца.
Около восьми Мадхузре перебросила ему пластиковую трубку с прозрачным, маслянистым препаратом, все еще теплым после синтезатора, который, по требованию, запаял трубку в упаковку. Когда Прабир вставил ее в приемник катетера и нажал кнопку, все контактные поверхности простерилизовала вспышка лазера, затем содержимое проколотой с двух концов трубки стало поступать к нему в вену.
Он взял еще одну пробу крови. Через полчаса у Мадхузре уже был готов результат: количество клеток, содержащих ген, значительно возросло, но это не стало сюрпризом, учитывая очевидные признаки на его коже. Если блокаторы не сработали, то к моменту прибытия на Ямдена скрывать его состояние окажется невозможным. Правда он сообщил Мадхузре всю информацию для доступа к банковскому счету, так что даже если он окажется недееспособен, она сможет заказать по сети сумму денег, достаточную, чтобы преодолеть любую брезгливость людей, от которых будет зависеть их дальнейший маршрут.
Прабир смотрел, как она, сидя на носу лодки-близнеца, проверяет их местоположение по GPS планшета, чтобы убедиться, что система в моторе ведет их правильно, прочесывая в бинокль весь горизонт в поисках признаков земли. Он не собирался говорить: ты везешь убийцу своих родителей; ты спасаешь того, кто не заслуживает спасения. Прабир не мог отважиться выпутаться из паутины позора и трусости, при мысли о том, что она узнает, от понимания того, какое совершенно не нужное ему влияние, оказало бы на нее его откровение. Он не собирался свести на нет ее подвиг. Он не собирался испортить его.
Данные по его десятичасовому образцу обеспокоили Мадхузре.
— В действие вступили другие кожные клетки с отличающимися факторами роста. Мне надо приготовить новые блокаторы. А еще есть следы… — она замолчала.
— Следы чего? Обещаю, больше никаких истерик, — сказал Прабир и пошутил, запинаясь: — Оно уже схватило меня за яйца, куда уж хуже?
— Следы всего, — призналась Мадхузре. — Каждый тип клеток твоего организма, которые можно обнаружить в крови теперь несет в себе небольшую долю гена Сан-Паулу.
— Это же не может быть просто утечка? На какой бы вид клеток не была рассчитана упаковка вокруг гена, не может же она оказаться неэффективной практически везде?