В шутку мы поинтересовались у Мишель, доводилось ли ей снова ездить на ту конференцию, и если да, то не приходило ли ей в голову замаскироваться и представиться чужим именем. За первым шуточным вопросом последовал еще один, уже более серьезный: и все же, как нашей собеседнице удается с такой поразительной легкостью прощать себе ошибки? Мы возвращали разговор к этой теме, поскольку с отпусканием прошлого дела у нас обстояли не очень. Если для этого проекта мы берем интервью у лучших психотерапевтов нашего времени, то почему бы не извлечь из этой затеи небольшую личную выгоду и не попросить дружеского совета о наболевшем?
Мишель Вейнер-Дэвис заверила нас, что каждый год неизменно посещает ту злополучную конференцию, однако спешно добавила, что с тех пор избегает прилюдных демонстраций. Любопытно, что Мишель была не первой, кто говорил о проблемах с публичными выступлениями. Многие наши собеседники не раз упоминали о том, что сложная природа демонстрационных сессий, где каждая сторона процесса преследует свои интересы и имеет свою повестку, превращает данный вид деятельности в крайне непредсказуемую, а временами и опасную авантюру.
ВСЕГДА ЕСТЬ ВТОРАЯ ПОПЫТКА
Ладно, с этим разобрались. Нужно признать свою ошибку, извлечь урок и пообещать себе не повторять ее. Но что делать дальше? Как отпустить мысли о своей неудаче и двигаться дальше?
“Раз уж мы заговорили о публичных выступлениях, в каком-то смысле у меня нет выбора. Слишком много обязательств, которые приходится выполнять, так что иногда не остается ничего другого, кроме как сцепить зубы и делать то, что не хочется. Что касается эмоциональной составляющей, то всему свое время. Когда мне надоело изводить себя перечитыванием критики того злополучного провала, я просто позволила себя отвлечься и вспомнить о том, что, несмотря на весь ужас ситуации, о моей работе было и несколько лестных отзывов. Со временем я пришла к выводу, что в положительной обратной связи тоже есть доля истины. Конечно, легче сказать, чем сделать. Критика — это всегда обидно, но мой друг как-то сказал мне: «Знаешь, Мишель, успешность человека всегда измеряется количеством брошенных в него камней». Это было давно, не помню, сколько лет назад, тем не менее эта фраза навсегда отпечаталась у меня в памяти”.
Напоследок мы попросили Мишель Вейнер-Дэвис дать нашим читателям полезный совет или рекомендацию о том, как научиться проще относиться к собственным ошибкам и неудачам.
“Постарайтесь придерживаться одного простого принципа: неудач не существует, есть только полезные уроки на будущее. Было бы слишком эгоистично сидеть сложа руки, сокрушаясь об ошибках, вместо того чтобы успокоиться и подумать о том, как в следующий раз не наступить на те же грабли, поскольку всем всегда дается вторая попытка”.
Глава 23
Общие темы и выученные уроки
Итак, большую часть года мы посвятили тесному знакомству с темой терапевтических катастроф, внимательно выслушивая и пропуская через себя временами трагичные и горькие, а временами забавные истории наших собеседников. Цель этого амбициозного проекта была предельно проста: уговорить выдающихся, знаменитых специалистов, которых в профессиональных кругах принято считать живым воплощением идеала, откровенно рассказать о собственных ошибках, просчетах, промахах и неудачах. Иными словами, нам хотелось, чтобы прославленные мастера психотерапии честно, открыто и публично говорили о своем несовершенстве.
В каком-то смысле этот проект можно назвать мечтой вуайериста. В конце концов, все эксперты, согласившиеся дать нам интервью, прекрасно знали, что мы будем подглядывать в затаенные закоулки их души, задавая до неприличия личные вопросы о теме, которую не принято выставлять напоказ. Мы не были удивлены тем, что многие мастера психотерапии, которых мы изначально пытались привлечь к участию в проекте, вежливо отклонили наше приглашение. Нас, скорее, поразил тот факт, что нашлось без малого две дюжины храбрецов, которые не побоялись рискнуть и рассказать нам свои истории.
ЧЕМ ПОЛЕЗНЫ НЕУДАЧИ
Пожалуй, все участники нашего проекта дружно согласились с тем, что именно умение конструктивно анализировать собственные ошибки во многом помогло им стать теми, кем они являются. Да, возможно, многие выдающиеся психотерапевты — особенно те, кто привык зарабатывать на жизнь, восхищая других историями невероятных успехов, — не так часто в публичной плоскости говорят о своих провалах и неудачах, но это не означает, что они не размышляют о неприятном опыте, оставшись наедине с собой или в компании доверенных друзей.
Итак, по итогам интервью с экспертами и собственных обширных исследований на тему терапевтических катастроф мы пришли к выводу, что умение признавать и конструктивно прорабатывать собственные неудачи несет в себе целый ряд преимуществ.
Неудачи подталкивают к рефлексии. Несколько наших собеседников признались, что на обдумывание некоторых ошибок у них уходили годы, а то и десятилетия. Даже те из них, кто в совершенстве освоил искусство прощать себя и двигаться дальше, по-прежнему расходуют немало времени и сил на то, чтобы понять, в чем же была причина неудачи и как в следующий раз не наступить на те же грабли. Главной отличительной чертой этих людей оказалось искреннее стремление постоянно развиваться и готовность прилагать для этого немалые усилия. А как иначе вырасти над собой, если предварительно не определиться со своими сильными сторонами и слабостями?
Неудачи несут в себе ценную информацию. В психотерапии нет более верного маркера, что специалист что-то делает не так и настало время пересмотреть подходы, чем отсутствие видимого успеха в работе с клиентом. Часто трудности и неудачи становятся для терапевта ценным советчиком, подсказывая, куда свернуть, чтобы добиться желаемого результата. Многие наши собеседники неоднократно говорили о важности построения прочного терапевтического альянса: когда отношения между клиентом и терапевтом выходят на нужный уровень доверия, наши подопечные готовы проявить к нам достаточно снисхождения и терпения, давая время на то, чтобы подобрать нужное сочетание методов, способное действительно изменить ситуацию к лучшему. Некоторые специалисты предпочитают вычеркнуть слово “неудача” из своего лексикона и рассматривают любые проблемы в работе исключительно как временные трудности, не определяющие финальный исход терапии.
Неудачи делают нас более гибкими. Следовать четкой формуле или структурированной модели может каждый. Настоящего эксперта отличает стремление непрерывно развивать и совершенствовать свои методы, будучи готовым при необходимости смело отбросить неработающие приемы и попробовать что-то новое из своего арсенала. Одна из главных идей, которая красной нитью прошла через все наши интервью, заключается в том, что, чем больше гибкости проявляет специалист в своих подходах, тем ниже риск довести ситуацию до разряда терапевтической катастрофы. Впрочем, все это не сводится к простому перебиранию методов и не отменяет необходимости в наличии общего плана терапии, понимании принципов работы и умении подбирать оптимальные стратегии помощи каждому отдельно взятому клиенту.
Неудачи учат нас терпению. Констатировать провал психотерапии можно только тогда, когда либо клиент, либо специалист сдается и опускает руки. Если обе стороны процесса настроены на дальнейшую работу и готовы проявлять друг к другу терпение, не впадая в завышенные и нереалистичные ожидания и прощая друг другу возможные просчеты и ошибки, велика вероятность того, что рано или поздно они все же придут ко взаимно приемлемому решению, каким бы сложным и тернистым ни был этот путь.
Неудачи учат нас смирению. Несколько наших собеседников признались, что одним из главных барьеров, мешавших им в работе, было не что иное, как собственный терапевтический нарциссизм. Некоторые специалисты невольно стремятся всегда стоять на своем, разговаривать с клиентом с позиции авторитета и вечно “доказывать” правильность своих теорий, что на деле мешает услышать человека, сидящего в кресле напротив, и своевременно адаптировать процесс терапии в соответствии с его потребностями. Ошибки и неудачи учат нас лучше понимать собственные ограничения и признавать, что мы не такие уж и “важные птицы”, какими нам хочется себя видеть.