Температура в помещении начала повышаться, и экран, расположенный перед креслом, замигал оранжевыми и красными язычками пламени. В полумраке его неверный свет отражался от огромного окна напротив двери, за которым находилась комната для свидетелей.
Грейс не могла себя заставить взглянуть в ту сторону.
Убежать отсюда Ноа Бегброк не имел никакой возможности. Перекинутый через грудь фиксирующий ремень надежно удерживал его в кресле, а назальный спрей-транквилизатор лишил желания сопротивляться. И все же преступник был возбужден: его руки совершали беспорядочные движения, а темные глаза неотрывно смотрели на пылающий перед ним виртуальный огонь. Ноа знал, что ему предстоит, – сам заставил свою жертву пройти через подобное испытание.
Грейс тяжело вздохнула. Оказаться бы сейчас этажом ниже, на втором уровне… Там занимались совсем другим: удовлетворяли насущные потребности осужденных. Именно на это она и рассчитывала, устраиваясь на работу в «Янус». Удовлетворять потребности и лечить. На третьем уровне задачи были совершенно иными.
Точно ли люди остро нуждаются в том, что здесь предлагают?
Ее взгляд метнулся к окну. Может, кое-кто и нуждается…
Некоторые считали, что «Янус» заходит слишком далеко; отсюда протесты у здания центра и у парламента.
Имелась и другая точка зрения: приговор к исцелению в «Янусе» – слишком мягкое наказание. Преступники получают прекрасный шанс ускользнуть от тюремного срока, говорили недовольные. Радикальное их крыло представляло собой тайное движение народных мстителей, ни во что не ставящих закон.
Бегброка признали виновным, а затем подвергли скринингу и оценке на втором уровне. Грейс работала в команде, занимавшейся его случаем. Увы, на втором уровне предложить осужденному было решительно нечего: им не удалось выявить ни химического дисбаланса, ни психических заболеваний, ни детских душевных травм. Объяснений жестокости Бегброка не находилось. На первом и втором уровнях обычно определяли побуждающие к преступным деяниям факторы, лежащие в области биологии и жизненных обстоятельств. На третьем же по большей части имели дело с нравственной составляющей.
В комнате для свидетелей было темно, в окне мелькали лишь смутные тени. Ну и слава богу… Грейс отвела взгляд. Температура в помещении поднялась еще выше. Жаль, никто не предупредил, что процедуре подвергнется поджигатель, – ни в коем случае не надела бы джемпер и колготки.
Чертов Конрад, в какую мерзость он ее втянул…
– Не хочу-у-у… – заныл Бегброк, с тревогой уставившись на вставленный в вену катетер.
Он пробежал глазами по шлангу внутривенной капельницы, затем его взгляд добрался до Эбигейл, клинического специалиста третьего уровня, заменяющей флакон с раствором.
– Не хочу… – повторил он.
Грейс изучила стоящий рядом с креслом металлический лоток с упаковками препаратов, названия половины которых она даже не слышала.
– Поздновато для возражений, или ты так не считаешь, Бегброк? – хмыкнула Эбигейл, ничем особо не примечательная женщина среднего роста с пшеничными волосами.
Не слишком привлекательная – разве что глаза необычного цвета, светло-карие с желтым отливом, сверкающие в оранжевых бликах экрана, словно куски янтаря. Грейс никогда не видела таких глаз. Ее невольно восхитили спокойствие и бесстрастность Эбигейл – сама она умением полностью подавлять чувства похвастать не могла.
Господи, как ей удается справиться с эмоциями? Ведь изо дня в день просматривает на своем экране сцены самых разных преступлений! Наказание для злодея оборачивается карой для человека, исполняющего приговор…
Одна из статей Дэна для «НьюсФлекс», популярнейшего новостного сайта, вышла под названием «Тюремщик сам становится узником». Знал бы он…
– Не хватает мужества вспоминать, что натворил? – прошептала Эбигейл, проверяя надежность крепления катетера.
Бегброк бросил на нее умоляющий взгляд. Чего он, собственно, ожидал? Ласк и утешений?
Раствор пошел в капельницу, и через несколько секунд глаза преступника остекленели, остановившись на экране.
Эбигейл провела пальцем по дисплею портативного коммуникатора, затем ткнула в определенную точку. Сквозь прозрачный кристалл проглядывали бледные зеленые и синие прожилки материнской платы. По ярко засветившемуся экрану перед креслом побежали столбики цифр.