В волнах дремоты, скользя по салону,
Перемещается мой двойник.
Снова ты, черт из небесного лона
В тело без очереди проник.
Снова дрожит Земли основанье –
Мир не нуждается в нас двоих.
Тяжкое бремя существования
Каждый несёт в надлежащий миг.
Жизни и смерти вечный двигатель
Сам поменяет ненужных людей,
Мы не должны по собственной прихоти
Рушить естественный ход вещей.
Две до конечной. Рельсы, дворы,
Чуть не проспал остановку:
На следующей, будьте добры! –
Сказал я немного неловко.
…
Быт забит гвоздем в бетоны
Отшелушенных домов.
Мимо глаз, через прогоны
Обывательских углов
Бегают и охают, старятся и мрут,
Любят и целуются, и опять живут,
Толпы ошалелых, занятых зверят.
Среди них и я бегу, среди них и я.
В тесном туловище бездна
Нерасходованных чувств,
От которых неизвестно –
Утону или взлечу.
И кругом одни предвестья:
Мрак застоя настаёт.
Будто мы стоим на месте,
А века идут вперёд.
Ветер стих, опало знамя,
Но волшебник знамянос
Дёргал флаг за кончик, зная,
Как водить зевак за нос…
…Берег с берегом наелись –
Ели ржавый мост.
Но выплевывать не смели,
Так он в них и врос.
Над мостом клубились газы –
Дых автомашин.
И восход суровым глазом
Мерил, кто как жил.
Все мы ходим под тобою,
На, смотри, чего скрывать,
Вот полы, их редко моют,
Вот измятая кровать.
Жизнь моя – большая дура,
Безразличный гам сует.
Она и камера обскура,
И запрестольный яркий свет.
И надежда жива, конечно.
В этой очереди на убой,
У неё билет до конечной,
Туда мы и едем с тобой.
…
Вновь налился в сумерках купол
Атмосферы бледным огнем,
Я лежал и неспешно думал,
Как мы жизнь проживем.
Мысль подернута грустью,
Словно зимняя речка льдом,
Я родился в чумном захолустье,
В нём же и сгину потом.
В системе забытого солнца,
Где в обозе космических тел
Человеческий род плетётся,
Пока еще дух не истлел.
Слышу, в дали: дворняга
За что-то облаяла дом.
Ты лучше скажи мне, бедняга,
Как мы жизнь проживем?
Притихла собака, и город за ней
Заснул и по улицам ночь распростёр,
Ни звука, ни бели фонарных огней,
Лишь полыхающий звёздный костёр.
Сейчас я стану един с пространством,
Разум сольётся с мраком времен;
От вечных вопросов есть лекарство –
Черный без сновидений сон.
…
Ночь. Я проснулся от крика.
На улице дрожал фонарный свет.
Вопило существо безликое
Нечленораздельный бред.
Откуда-то из недр галактики
Донесся этот жалкий крик.
Только ли сегодня слышен он,
Или просто я к нему привык?
Луна недвижна и строга –
Застёгнутая пуговица неба,
И, как всегда, под окнами стога
Необязательного снега.
Пьяницы дворовые галдят наперебой,
Заглушая вой еще более страшный.
Мир словно прятал что-то под тьмой
И вдруг отворил драгоценный загашник.
И всё прояснилось. Я слышу, я помню
Забытое эхо кошмарного сна:
Тела вселенной летят в жаровню,
И те, что ближе, кричат со дна.
…
Улица, заткнись, дурная!
Ты чего разоралась тут?
Не видишь, я помираю,
Мне нужны тишина и уют.
Кошки, собаки, машины,
Люди в машинах и без,
Мир прорвало матершинным
Неохватным потоком словес.
Отстань, замолчи на минуту,
Я сейчас соберусь и уйду,
Экипаж мне готовит каюту –
Полечу на другую звезду.
…
Я шёл, как фантом по задворкам,
Витая в космосе грёз,
И случайно упал на пригорке
Плашмя на подушку из звёзд.
Очнулся на маленькой станции
Внеземных поездов,
Среди толстостенных панцирей
Вагонов и катеров.
Из окон на том вокзале
Виднелся планетный шар,
Который когда-то создали
Случайный взрыв и пожар.
Динамик, хрипя, объявил
Посадку на следующий рейс
До андромедовых вилл
С одной из тысячи рельс.
И ноги меня понесли.
Я решил тогда: ну и ладно,
Пусть я теперь на мели,
Пусть не вернусь обратно.
Зато, пролетев парсеки,
Я увижу чудных зверей,
Встречу растениеводов
Вселенских оранжерей;
И всякую живность навеки
В памятный спрячу музей,
Под неуклюжие своды
Ямбической клетки моей.
…
Первый турист между Центаврами
После приведения Дэвида Боумена.
Встретился с выжившими динозаврами,