- Впустим, - решительно сказал Док, не спрашивая, а утверждая, сбежал с крыльца и направился к воротам. Серьга догнал его, не выпуская из рук дробовика, Лия в доме отключила систему - створка ворот, привычно скрежетнув, плавно отъехала в сторону, и женщина с мальчиком, спотыкаясь и озираясь по сторонам, вошли во двор.
Снова скрежет, и ворота защёлкнулись. Мальчик искоса глянул на мать. Его худое, какое-то очень маленькое лицо с острым подбородком, ничего не выражало - наверное, потому, что не было видно его глаз. Арамис подлез его понюхать, он отшатнулся испуганно.
Женщина разлепила сухие губы, рассматривая стоявших перед нею людей:
- Полагаю, нам стоит представиться - согласно этикету. Вы первые живые, кого мы встретили за последнее время. Вы и правда живые, - голос её дрогнул и надломился, губы затряслись. Док ожидал, что она расплачется, но она ещё выше подняла голову, прикрытую капюшоном куртки: - Вера Алексеевна Дегтярёва, учительница, а это мой сын Ярослав, - она на секунду коснулась плеча мальчика. Тот снова вскинул на неё глаза, куртка на нём болталась мешком. - Ярик был в детском санатории тут, неподалёку, я приехала его навестить, и... вот, -- она неловко развела руками, как механическая кукла.
Док кивнул. Он знал этот санаторий. Он отвозил туда игрушки и сладости, которыми его задаривали пациентки.
- Мы сидели там в подвале, с другими детьми и медсестрами. Долго, почти два месяца. Мы думали уже, что всё обойдётся, и стали понемногу выходить наружу. Но тут кто-то впустил бесов, - она сглотнула, на миг уронив голову. - Нам с Яриком удалось убежать. Только нам, больше никому, - повторила она надрывно. - Потом мы спрятались в одном из домов. Видели вас, - теперь она прямо посмотрела на Дока, - видели, куда вы пошли, поняли, что вы живые.
- А почему сразу не позвали нас, не вышли, а ещё три недели сидели там? - резко осведомился Серьга - и куда только подевалось его всегдашнее весёлое балабольство. И Лия на крыльце, - Док на миг обернулся, - стояла, скрестив руки на груди, ни слова не говоря. Значит, они тоже что-то чуяли в пришедших. Какой-то... подвох.
- Ждали, пока раны заживут, - чётко ответила женщина.
- Что-о? - Док на миг лишился дара речи, а позади него щёлкнул затвор винтовки. - Серьга. - Я не понимаю. Инкубационный период - максимум пять дней.
- Покажи им, Ярик, - велела женщина сыну, закатывая рукава своей куртки, и тот послушно сделал то же самое.
На их руках, худых и болезненно-белых, с голубыми веточками вен, Док с захолонувшим сердцем увидел грубые красные рубцы. Следы клыков. Зажившие раны, нанесённые не меньше двух недель назад, а то и раньше!
Он услышал, как позади них тоненько вскрикнула Лия.
- Господи Боже, - прошептал он, глядя как зачарованный на эти рубцы.
- Это случилось, когда мы убегали из санатория, - ровным голосом проговорила женщина. Вера. Её звали Вера. - То есть почти месяц назад. Всё зажило, но мы... не превратились в тварей.
Краем глаза Док увидел, что сзади подходит Серьга, держа дробовик наизготовку. Его лицо посерело, нижняя губа была прикушена, он тоже не сводил глаз с рубцов.
-Но вы и не регенерировали подобно им. Они же неуязвимы. Позвольте мне, - Док шагнул вперёд, и Лия снова протестующе вскрикнула. Но ему было не до страха, не до отвращения. Эта женщина и мальчик не вписывались в ту картину мира, которую он наблюдал последние два месяца и к которой уже привык, как привыкают заключённые к жизни в концлагере. Они были... иные. Не люди, но и не бесы.
- Выгони их! - истерически закричала Лия, сбегая с крыльца, и Серьга ловко перехватил её, трясущуюся и цокающую зубами. - Не трогай их!
Но Док уже держал в ладони тонкую холодную руку Веры. Осторожно провёл пальцами вдоль рубцов. Пощупал пульс, тот бился отчаянно, не меньше сотни ударов, хотя лицо женщины оставалось бесстрастным. Он поднял на неё озадаченный взгляд и ахнул от осенившей его догадки.
- Снимите очки, - отрывисто скомандовал он, и Вера послушно подчинилась.
Заглянув ей в лицо, он понял, что не ошибся. Рядом присвистнул Серьга, продолжавший удерживать всхлипывающую Лию, которая порывалась вырвать у него дробовик.
У женщины и мальчика были бесячьи зрачки - тонкими росчерками поперёк золотисто-жёлтых тёплых и даже красивых радужек.