Вот тут появился еще один слух. В катаклизме и смерти младенцев винят не только наш клан, но и клан Сендра. Это немного утешает мое эго.
Спустя некоторое время образовался совет из шести сильнейших кланов некромантов. Тогда гонка за власть унесла бесчисленное количество жизней. Мы стали напоминать животных, свирепых хищников, окончательно утративших человечность. Совет пришел к выводу, что надо принимать соответствующие законы. Убил – поймали – умри сам вместе со всем своим кланом. И смерть будет извращенная и устрашающая. Но и тут есть послабление: если ты убил и, не осталось живых свидетелей, то будешь жить.
Мы уже подходили к площади, когда увидели толпу зевак, ожидающих зрелищ. Для аристократов же были отведены специальные, своего рода VIP, места. Сектор, выделенный нашему клану, пустовал – садись куда хочешь. Занимать места другого клана в целом не было нарушением закона, но считалось дурным тоном. Несмотря на то, что некроманты устраивали политические браки, «дружить» кланами было не принято.
Похоже, мы пришли вовремя. Пустовали только места клана Варкасва. Киен и Элира никогда не любили подобных мероприятий, но положение обязывало, а, значит, и они скоро появятся.
Толпа взревела, словно голодные упыри – пленников вели к центру площади. Глава клана Эзвель Лемах шёл впереди процессии, низко склонив голову. Лохмотья, в которые был одет он и его клан, не стали бы носить даже простолюдины. Вслед за ним с гордо поднятой головой шла жена Эзвеля, Кайди. Даже будучи наряженной в тряпьё, с усталым, изможденным лицом, она все равно выглядела несломленной королевой. Её глаза ярко горели, женщина отважно шла в руки смерти. За своими предводителями следовал ещё с десяток усталых, голодных, едва стоящих на ногах людей. Артей был прав, они намеренно бросились в атаку, чтобы смерть, наконец, приняла их в свои объятия, даруя долгожданное освобождение.
Я видел, как Сурма поднялась со своего импровизированного трона и двинулась к краю трибуны. Сказать, что она было в ярости, означало бы очень смягчить происходящее на самом деле. Энергия смерти струилась по её длинным безупречным ногтям, зрачки сузились до такой степени, что, казалось, отсутствовали вовсе. Было очевидно, Сурма вот-вот взорвётся от переполнявшей ее злобы.
– Казнь следует привести в исполнение, как велит наш нерушимый закон! Наказание за предательство одно – Смерть! – её голос, поддерживаемый воплями обезумевшей толпы, разнёсся по всей площади.
– Сохраняй спокойствие Сурма. Мы обязаны дождаться присутствия Киена, иначе наши действия не возымеют полноправной силы, – леденящий душу голос Драака не был громким. Наоборот, скорее едва уловимым. Но его слышали все. Улюлюкающая толпа и та смолкла. Только вот Сурме на это было плевать.
– Это лишь формальность Драак. Они виновны и умрут! – выкрикнула эта ведьма.
Вторя её голосу из-под земли вокруг узников стали продираться гигантские могильные черви. Этих созданий можно было бы назвать прекрасными, если бы они не были столь отвратительны: с распахнутых жвал стекала слюна, слепые морды нацелились на клан Лемах. Смрад гниения из их разверзнутых пастей доносился даже до нас с Артеем. Я сорвался со своего места, повинуясь импульсивному порыву. Артей даже не успел ничего сделать, лишь одними губами произнес «это бесполезно».
– Для того чтобы приговор можно было привести в исполнение, должен состояться суд. И тебе это прекрасно известно, Сурма, – когда я это сказал, над площадью повисла оглушительная тишина. Похоже, моя выходка удивила всех. Раньше я никогда не принимал участия в подобных дебатах.
– Это ни к чему Крэйвус Мериах, мой клан признаёт свою вину и готов понести заслуженное наказание, – ответила Кайди Лемах, глядя на меня усталыми, фиалковыми глазами.
Дура! Я же пытаюсь помочь. Я видел, как действуют эти создания. Они сначала долго играют с «едой» мучая, изматывая, давая слепую надежду на спасение. А потом начинают не спеша есть, разрывая живое тело на кусочки. Это ужасная смерть. Казнь, казнью, но не так. Мой разум кричал, но на лице оставалась лишь холодная маска.