Легко села на своей огромной постели и огляделась. Комната отделана в стиле прованса, белые и бежевые тона радовали глаз и успокаивали. А различные зеленые растения добавляли моей комнате уюта. Казалось, что я перенеслась в домик на берегу моря. Я сама проектировала свой дом, но именно эта комната была самой любимой.
На стеклянном столике, расположившемся рядом с кроватью размером два на два метра, стояла недопитая бутылочка дорогого красного вина. Надо убрать в холодильник, вечером сяду за просмотр какой-нибудь мелодрамы и допью.
Счастливо вздохнув, выскользнула из кровати. В свои двадцать семь я выглядела просто замечательно: длинные стройные ноги, аккуратная попка, подтянутый животик, мягкие груди, лебединая шея. Даже короткая стрижка мне шла. А темно-каштановые волосы удивительным образом подчеркивали выразительные зеленые глаза. Да, я себя любила, и скрывать это не собиралась.
Дочь богатых родителей, купаюсь в роскоши с самого рождения. О таких как я говорят «родилась с серебряной ложкой во рту». Впрочем, я разве жалуюсь? У меня есть все: огромный дом в центре города, ярко-красный спорткар и еще две машины «на другие случаи жизни», прислуга, свой бизнес. Мужа нет, это да. Но я и не спешу замуж. Мне прекрасно живется одной. Вот, сами подумайте. Я прихожу с работы, уставшая, иногда даже злая, беру бутылочку вина, включаю фильм и, поплакав, сладко засыпаю. А будь у меня муж, и? Холить и лелеять его? Кто же тогда будет делать это для меня? Нет уж, я, пожалуй, пас. Да и времени у меня на это совсем нет.
Скинув к ногам кружевной пеньюар, с удовольствием зарылась пальцами в мягкий бежевый ковер. Постояв так немного, купаясь в солнечных лучах, лившихся из не зашторенных окон, поняла, что пора на водные процедуры. Улыбнувшись, отправилась в водное царство. Там у меня был и душ, и огромная ванна, и даже джакузи. А недалеко от дома я выстроила баню. Иногда любила там посидеть, подумать о жизни.
Сегодня я не стала набирать ванну, отдав предпочтение душу и с удовольствием подставила тело под тугие струи воды. Принимая душ, особо не спешила, времени до начала рабочего дня было много. К тому же, я начальник, могу и задержаться. Закончив омовения, взяла с полочки большое пушистое полотенце. Очень любила порядок, поэтому у меня все было сложено, как говорится, по линеечке. Чуть что не так, я превращалась в злобную мегеру. Впрочем, меня-то это не тревожило. Я предпочитала показывать эмоции, какими бы отвратительными они ни были.
Прошла в свою огромную гардеробную и, выбрав дорогой костюм от Армани темно-синего цвета с удовольствием надела его. После чего спустилась по стеклянной лестнице вниз, в столовую.
– Генриетта, что на завтрак? – холодным тоном поинтересовалась я у служанки. Я считала, что слуг нужно держать на расстоянии, а то они начинают лениться и панибратски относиться к хозяину.
– Все, как вы любите, госпожа, - подобострастно ответила женщина лет семидесяти. – Легкий йогурт, овощной салат, пиала зеленого чая.
– Сойдет. Но на завтра придумай что-нибудь еще, мне уже надоело есть одно и то же, будто нищенка, - я села на плетеный стул и принялась завтракать.
– Есть особые пожелания, госпожа? – уточнила Генриетта.
– Нет, сама придумай.
Генриетта служит у меня уже лет десять, если не больше. Урожденная немка Генриетта Шварц переехала в Россию еще до моего торжественного появления на свет и нанялась на работу к моим родителям. Женщина понятливая, молчаливая, исполнительная. Сбежала из Германии от мужа алкоголика, который любил ее бить. Единственный ребенок давно вырос и обзавелся своей семьей. Ей просто некуда было идти. И, что странно, Генриетта приняла решение кардинально изменить свою жизнь, бросив все и уехав в страну, где никогда раньше не была. Так как опыт работы в ведении домашнего хозяйства и воспитании детей у нее был, родители с радостью взяли немку на работу. Кстати, после того, как Генриетта устроилась к нам, из Германии ей пришло письмо, что ее муж, Ганц, неожиданно скончался. Женщина равнодушно восприняла весть о скоропостижной гибели обожаемого супруга и даже не стала высылать деньги на похороны. С сыном она поддерживала связь, но в последнее время они все реже созванивались, а Генриетта все больше уделяла внимания мне, хотя я давно уже в этом не нуждаюсь. Правда, не скажу, что это неприятно. По-своему я любила и уважала эту женщину, но старалась не проявлять свои чувства к ней открыто. Выделение некоторых слуг из всей команды тоже пагубно скажется на дисциплине.