Мария Игнатьевна Мохнацкая, ученица 7-го класса гимназии;
Екатерина Бандровская, крестьянка, мать 4-х детей;
Григорий Бодак,
Степан Борсук,
Николай Лиско,
Федор Лиско,
Николай Мусит,
Евстахий Полегонький,
Василий Ружила. Кроме первой, все крестьяне их с. Войткова Добромильского уезда.
Илья Артим,
Степан Артим,
Дмитрий Васевич
Иван Галущак,
Дмитрий Кузьминский,
Андрей Маркович,
Николай Кузьминский,
Иван Маркович,
Афанасий Гбур,
Григорий Мельничук,
Андрей Процык,
Николай Сивый,
Михаил Сокальский,
Андрей Тиминский. Все крестьяне из с. Грозьовой, Добромильского уезда.
Михаил Бохонок,
Андрей Павловский,
Петр Пилин. Эти крестьяне из с. Нановой, добромильского уезда.
Василий Липинский, крестьянин из с. Рудавки, Добромильского уезда.
Михаил Дроздовский,
Афанасий Мартинишин,
Андрей Ружила,
Николай Ружила,
Василий Ружила,
Иван Сидор,
Федор Сидор,
Федор Сливак. Крестьяне из с. Сеньковой, Добромильского уезда.
Андрей Мещак, крестьянин из с. Смольницы, Добромильского уезда.
Петр Коваль,
Федор Лысейко,
Иван Папцьо,
Михали Губара. Крестьяне из с. Стебника, Добромильского уезда.
Степан Микита, крестьянин из с. Щтейнфельс, Добромильского уезда.
Андрей Павляк,
Прокоп Шимоняк, крестьяне из с. Юречковой, Добромильского уезда.
Николай Жолдак, крестьянин Львовского уезда, с. Милошовичи
Иван Махник, крестьянин из с. Грозьовой, притворившись мертвым м скрывшись под телами убитых, остался в живых. Также выполз из месива изрубленных тел Степан Борсук.
Так погибли на родной земле крестьяне Галицкой Руси. Одинокая Мария Мохнацкая, 16-ти летняя дочь священника Игнатия Мохнацкого - чистейшая жертва Галицкой Руси. Тот же терновый венец, который укасил ее молоденькую головку, украсил ее брата Феофила - 18-го апреля 1915 года на рынке г. Грибова он, абсольвент гимназии, был повешен на основании доноса резника Нелины и парикмахера Каминского. К этому моменту отец обоих мучеников уже год находился в тюрьме.
Список Перемышльской трагедии найдет читатель в публикации д-ра Адриана Копыстянского: “Всенародный Русский Праздник в г. Перемышле”, Львов,1937 г.
Западная окраина Галицкой Руси испокон века заселена горским племенем лемков по Бескидам Западных Карпат и находилась под самым тяжелым обухом австро-мадьярского разбоя. Здесь, после потери восточной Галичины, скопились австрийские “патриоты”. От доносчиков кишело. Ввиду того, что этот русский уголок непоколебимо стоял при Руси, то не удивительно, что злоба украинских приверженцев всячески стремилась использовать подходящее для себя время, чтобы избавиться от упрямых русинов-лемков. Доносами занимались не только жандармы, сельские писари и войты, но и учителя, и даже духовные лица. Вскоре, после доносов пособников Австрии, была подвергнута повальному аресту вся русская лемковская интеллигенция: священники, адвокаты, судьи, педагоги, студенты и даже гимназисты, не говоря о крестьянстве обоих полов.
В предыдущей главе кратко сообщалось о том, какое неслыханное горе постигло семью Мохнацких. Такая же трагедия выпала на дом Сандовичей. Семья священника Петра Сандовича, декана Мушинского благочиния, была в близком родстве с Мохнацкими; его жена Мария происходила из Мохнацких. Православный священник Максим Сандович не находился в родственных связях ни с о. Петром Сандовичем, ни с Игнатием Мохнацким. Это были только однофамилицы и больше ничего. И именно эти одинаковые фамилии навлекли страшную, кровавую месть австрийского террора на всех Сандовичей в пределах Карпатской Руси.
Муки священника Максима Сандовича, православного подвижника в Западных Карпатах, начались уже три года назад до вспышки первой мировой войны. Он происходил из крестьянской семьи, был сыном Тимофея и Христины, проживавших в с. Ждыне Горлицкого уезда. Кроме хозяйства, его отец занимал должность псаломщика при приходской церкви. Окончив 4-ый класс гимназии в Новом Санче, Максим, поступил в Почаевский монастырь на Волыни, а затем в духовную, православную семинарию в Житомире. В 1911 году он был рукоположен там в священники, после чего вернулся из России в родные Карпаты и вместе с женою Пелагией поселился в с. Грабе Горлицкого уезда. Недолго, однако, довелось ему служить среди родных русинов-лемков. Вскоре, по доносу учителя Леося, в марте 1912 года ,его арестовала австрийская жандармерия и в цепях отвела в львовскую тюрьму.