- Сволочь. Ублюдок. Я вызову тебя на дуэль.
- Естественно. В одиннадцать часов. Теперь у нас будет много совместных дуэлей, Ири.
- Отпусти! Мерзавец! Приказываю тебе. Я не хочу.
- Ири, пожалуйста, кричи громче! - рассмеялся Грандин. - Зови на помощь. Я думаю, это будет потрясающее зрелище, - прибавил он язвительно.
А затем, вернув деморализованного врага обратно на руки, перехватил поудобнее, и прижал к себе.
- Пожалуй, для начала, ты, немного побудешь, в роли принцессы. Я слишком хочу увидеть твоё взбешенное лицо! Приготовься, Ири! О да! Ешё немного и тебя узрит вся академия. Ты же, так, этого хотел!
В голосе Мистраля было столько ядовитой насмешки, что сразу становилось ясно: никакие просьбы и мольбы не помогут.
Коридор закончился и Грандин вышел на лестницу. Через несколько минут, он предстанет перед глазами присутствующих, сжимая в руках свою сопротивляющуюся добычу. Освободиться от его тигриной хватки Ири оказался не в состоянии, и всё на что хватало возможностей, беспомощно и нелепо дёргать ногами и бодаться лбом. Но в таком неудобном положении, голова только бессильно скользила по эполету чужого мундира, не причиняя особых неудобств, а его самого выставляя в ещё более жалком и смешном виде.
Это был конец.
В общем - то Ири никогда не стремился создать себе репутацию. Но остаться здесь, после перенесённого позора, он тоже не сможет.
Понимая, что проиграл, Ар перестал сопротивляться. Разом обмякнув, зажмурился, и как - то беспомощно, по детски, уткнулся носом в плечо Мистраля, став на удивление трогательным и беззащитным.
- Что такое, Ири? Так быстро сдался? Не разочаровывай меня. Попроси пощады, может, я и передумаю, - насмешливо выдал Грандин и остановился в шоке. По лицу Ири текли слёзы.
- Будь ты, проклят, Мистраль, - прошептал он зажмуриваясь ещё сильнее. - Ненавижу тебя, ублюдок!!
Мистраль оцепенел на мгновение, не в силах отвести взгляда от этих светлых дорожек на нежных смуглых щеках, а затем почему - то сглотнув, развернулся на каблуках и пошёл назад.
- Ири, ты, раздражаешь меня! - сказал он резко и зло. - Ты, как заноза в моей заднице. Не желаешь укладываться ни в какие рамки, нарушаешь все правила, делаешь мне назло, постоянно опровергаешь всё то, что я пытаюсь создать. И при этом всё время меня оскорбляешь. Ты, считаешь, что я должен пожалеть тебя?
Ири молчал. Он не просил о пощаде, отчаянно кусая губы, пытаясь сдержать прорывающиеся следы слабости. И боялся открыть глаза, что бы не дать Грандину увидеть свою постыдную беспомощность.
Грандин пинком ноги распахнул дверь его комнаты и бросил Ири на кровать.
- Ты, слабак, Ар! - выплюнул он глухо. - И полный слюнтяй, раз не можешь сделать то, что сам же и затеял. Проигрывать надо достойно.
Ири открыл глаза и посмотрел на него. Он кажется всё ещё не понимал, что произошло. Глаза у него были мокрые и испуганные, полные щенячьего выражения и в то же время в них светилась решимость, дойти до конца, но не унижаться перед ним.
-А ведь не сдался, зараза, - подумал Грандин со злостью и восхищением одновременно и тут же одёрнул сам себя. -Ненавижу придурка.
Ири, кажется, всё ещё не понимал, почему Грандин выпустил его и зачем притащил в комнату. Что он планирует делать? Мысли юноши метались в панике, и кажется, это было отчётливо написано на его лице.
- Успокойся, - проговорил Мистраль со вздохом и привычно поправил длинные волосы.
- Я не испытываю к тебе любви, но это не значит что я полный ублюдок, как ты любишь меня называть. Будем считать, ты передумал и решил получить свой выигрыш как - то иначе. Потому что я передумывать не собираюсь.
В голосе его скользнула стальная нота.
- Через час жду тебя в зале. И подбери сопли, смотреть противно.
С этими словами Грандин Мистраль поднялся и вышел, празднуя в душе очередную победу над Ири Аром. Увидеть это выражение на его лице, стоило всех хлопот.
По коридору он проходил с независимым и как всегда надменным видом.
Ровно через час, Ири одетый в защитную маску и колет, явился выполнять своё обещание.
Никто так ничего и не сумел понять. Ири отчаянно отмалчивался, а спросить о случившемся у ледяного принца, мог разве что самоубийца.
Глава 7.
"Иногда Грандину начинало казаться, что при желании, они способны стать друзьями.
Порой, фехтуя между собой в учебных поединках, противники обменивались шутками и репликами, и очень часто обоюдный сарказм, вовсе не воспринимался жалящим и обидными, как это бывало ранее. Но в то же время в нём не присутствовало тепла или дружеского участие, принятого между друзьями, а скорее желание досадить или поддразнить друг друга. Хотя если бы это продолжалось дольше, возможно однажды, обоюдная неприязнь смогла бы сойти "на нет". Но это было невозможно. И виноват как всегда оказался Ири Ар"
В эту последнюю сентябрьскую неделю, солнце палило и припекало так, словно на улицах, внезапно вновь объявилось лето.
Грандин терпеть не мог жару, и сейчас расположившись с книгой на скамейке, в тени раскидистого начавшего желтеть клёна, мечтал о том, что бы раздеться и оказаться в холодной воде.
Во дворе царила сонная тишина. Студиозы прилежно занимались в классах и лишь у сияющих образовался выходной, связанный с тем, что преподаватель неожиданно заболел и ученикам предоставили право на самостоятельное задание.
Мистраль изредка вытирая лицо кружевным платком, читал учебник и делал пометки в тетради, размышляя, не послать ли собственное усердие подальше и провести время дома, самым приятным способом.
На улице духота казалась невыносимой, но здания и вовсе превратились в печи ловушки. И порой бросая взгляды на распахнутые окна, Грандин даже проникался сочувствием к тем, кому предстояло париться в помещении ещё четыре часа.
Всё таки преподаватели должны иногда делать скидку на погоду, - подумал он рассеянно рассматривая высокое небо, виднеющееся над крышей. В пронзительной синеве, как назло не было ни единого облачка, зато вовсю сияло солнце, и в его лучах довольно потягиваясь, стояла полуголая фигура.
Грандину показалось, что от жары у него случилась галлюцинация. Он резко захлопнул книгу, выпрямился и посмотрел на крышу уже более внимательно. Так и есть. На ней действительно кто - то находился. И судя по тому, что ему удалось разглядеть, неизвестный оказался раздет до пояса.
Это переходит все границы. Какой - то наглец. Никаких манер. Устроил бесстыдство. Словно простолюдин. Сегодня же будет отстранён от занятий с применением строгого публичного выговора.
Если разобраться на чистоту, Грандину были глубоко безразличны чужие огрехи. Но будучи главой студенческого совета, внешние приличия он соблюдал с маниакальной принципиальностью и все знающие эту странность ледяного принца, общаясь с ним, ощущали себя как на плацу. В любую секунду могла последовать ядовитая острота по поводу расстёгнутой пуговицы, растрёпанных волос или складки на брюках. Возможно, это казалось невероятным, но сам Мистраль выглядел безупречным совершенством. И именно поэтому считал своим полным правом и святым долгом, поучать остальных.
Сегодня из - за жары, раздражёние достигало апогея. И блестящая мысль: "сорвать дурное настроение на штрафниках", уже не раз и не два, приходила в голову. Сейчас поднимаясь вверх по лестнице, он предвкушая изобретал для идиота подходящее наказание, и искренне надеялся что к его приходу тот не исчезнет.
Мистраль ногой распахнул дверь на крышу. И тут же сощурился от ударившего со всех сторон солнца и обрушившейся на плечи жары.
Нарушитель даже не думал убегать. Преспокойно расположившись на покрывале, он лежал на животе и загорал, подперев подбородок кулаком.