Александра скинула на пол плед и голой прошествовала через просторную гостиную к гардеробу. Мирон проводил ее взглядом, в котором читалось раздражение. В его холодных глазах уже давно не вспыхивала страсть при виде обнаженного тела жены: Александра не могла вспомнить, когда в последний раз она была физически близка с мужем.
– Почему молчишь? – спросил Мирон, когда Александра, переодевшись в легкое платье, вернулась в гостиную.
Он устроился на диване со стаканом виски в руке. Александра налила воды из графина и села в кресла напротив мужа. У нее был период, когда она целенаправленно травила себя спиртным и наркотиками, но, поняв бессмысленность жалких попыток хоть как-то скрасить вечное существование, перешла на обыкновенную воду – в конце концов, вода была такой же пресной и бесцветной, как и ее жизнь. Когда живешь вечно, в какой-то момент тяга к разнообразию просто надоедает.
– А что мне говорить? – Александра посмотрела на мужа, сделав глоток воды. – Я уже несколько раз все объясняла.
– Это была твоя пятая попытка покончить с собой. – На лице Мирона вздулись желваки. – Сколько еще их будет?
Александра пожала плечами и поставила стакан на стеклянный столик между креслом и диваном.
– Пока не надоест.
Мирон шумно вздохнул, покачав головой. Он отпил виски и начал свою привычную тираду. Александра слышала ее несколько раз и знала, что муж не успокоится, пока не выговорится.
– Александра, ты – амбассадор Трансгуманистического Альянса. Живой и вечный символ идей, изменивших судьбу человечества. Миллиарды людей в мире доверяют каждому твоему слову, потому что ты служишь для них примером того, как жить вечно.
– Спасибо, что напомнил. – Александра изобразила подобие улыбки.
Их взгляды столкнулись, и она заметила, как нервно дернулось лицо мужа.
– Я понимаю, что тебе бывает тяжело. Но есть же программы психологической помощи, ты сама рассказываешь о них на выступлениях…
– Они не работают, и ты прекрасно это знаешь, – отрезала Александра.
Мирон поставил стакан с недопитым виски на столик и устало потер переносицу.
– На тебя равняются молодые люди, которым еще предстоит осознать свое бессмертие, но сама ты ведешь себя как истеричная малолетка. Тебе не стыдно?
– Вот только не надо прикрываться заботой о подрастающем поколении! – вспыхнула Александра. – Мирон, признайся честно: все, что тебя волнует – это твое положение в Совете Альянса.
Кулаки Мирона сжались, лицо побелело. Он с гневом смотрел на Александру, но она не могла остановиться:
– Жена-истеричка, которая пять раз кончала жизнь самоубийством, – такое кому хочешь испортит карьеру. Что скажут твои друзья в Совете? Они вообще в курсе про мои выходки? Может, мне им рассказать?
– Ты не посмеешь! – Мирон вскочил с дивана и смерил Александру взглядом, в котором плескалось бешенство, подогретое алкоголем.
Александра тяжело вздохнула и опустила голову. Она перегнула палку и прекрасно это понимала. Пора идти на попятную.
– Ладно, успокойся, – тихо сказала она. – Эти разговоры все равно бессмысленны.
– Так же, как и твои попытки покончить с собой. – Мирон нависал над женой – высокий, массивный, готовый еще секунду назад разодрать ее в клочья. Но она не боялась его, потому что за десятки лет совместной жизни усвоила одну простую истину: он никогда ее не тронет, какие бы сумасшедшие поступки она ни вытворяла.
– Я знаю, Мирон, – покорно согласилась Александра, – но ничего не могу с собой поделать: я устала жить вечно. Я хочу конца.
– Его не будет. – Мирон покачал головой, отвернулся и вышел из комнаты.
* * *
В ванне, наполненной прозрачной жидкостью, плавали ошметки плоти: желтоватые фрагменты костей, бурые волокна мышц, рыхлые куски внутренностей – все то, что Наноматрикс посчитал устаревшим и заменил на новые органы и ткани во время регенерации после самоубийства.
Наблюдая, как раствор разъедает останки ее бывшего тела, Александра вспомнила, какой была пятая попытка покончить с собой: она совершила ее с помощью щелочи. Подготовку она провела втайне от Мирона: статус амбассадора Трансгуманизма и жены одного из членов Совета Альянса позволил достать необходимое количество порошка гидроксида калия.
Ее предыдущие попытки достичь смерти были банальными и не отличались особой фантазией: она вешалась, резала вены, прыгала с моста, глотала таблетки – все тщетно: наногены методично восстанавливали поврежденные органы и возвращали тело к жизни.