На том и порешили, проходя обратно в свой вагон, мельком отследили Инессу, изрядно выпившую, нервно похохатывающую в купе лётчиков. Эх, грехи наши тяжкие…
Столица встретила прохладой и мелким дождичком, скорее даже моросью. Однако прибарахлиться необходимо уже сейчас, щеголять в гимнастёрке в начале сентября конечно можно, тем более я на порядок морозоустойчивее обычных граждан, но архиподозрительно.
Страдающий с похмелья Боровиков, заполучив половину оговорённой суммы возликовал и предложил прямо на вокзале «раздавить померзавчику». Но влекомый железной рукой и волей попаданца вынужден был «товарищ Шурик» сопроводить «Володиного брата» до коммуналки в Большом Каретном переулке и представить соседям.
Словоохотливый и обходительный старичок Михаил Сергеевич Поткин (урождённый Моисей Соломонович) быстро ввёл в курс событий, на общей кухне и в шести комнатах квартиры под нУмером восемь происходящих. Самыми «крутыми» по местоположению и звукоизоляции (подальше от сортира и с одной капитальной межкомнатной стеной) числились «метры» семейств Щёлоковых и Смирницких. Моему же «кузену» Вольдемару не повезло — комнатка махонькая, пенал менее 12 квадратов (чуть позже просканировал временное пристанище глазом киборжьим, действительно 11,4 квадратных метра) и расположена между Щёлоковыми и запойным пролетарием Василием Кандыбиным. А «стенки» — одно название, доски двухдюймовые с обеих сторон дранкой обитые и оштукатуренные, ну какая там звукоизоляция…
Дверь в дверь комната одинокой преподавательницы черчения в техникуме связи Марии Селивёрстовой. По данным нашей разведки, а конкретно Михал Сергеича, «брат» Владимир пытался покорить неприступную красотку, но не сладилось у них, оттого «кузен» и согласился на длительную командировку на «берега Амура». Ничего особенного я в Марии Петровне не заметил — рыжеволосая стервочка, рост 162, сиськи второго размера, разве что жопа классная, фитнесняши первой четверти 21 века иззавидовались бы. Но! Не до баб! Отгулял своё в прошлой заброске, тут же, в этой реальности, надо костьми лечь, но Советский Союз подвести к войне в куда как более лучшем состоянии. На тему, что смогу изменить ход истории, предотвратить вторую мировую, даже и не пытался фантазировать, когда все великие державы готовятся к бойне, всяк свой интерес имея, помешать им невозможно, даже обладая абсолютной информацией о будущем и запредельными сверхспособностями.
Потому, времени не теряя, в первые же сутки закрепления в коммуналке воспетого бардом Большого Каретного переулка, начал действовать. Для начала с помощью старика Поткина истратил практически все деньги, экспроприированные у товарища Саакяна на гардероб. Жулик из заготконторы «помог» аж 850 рублями, что вроде и прилично при зарплатах большинства от сотни рублей и до двух-трёх, не считая денежных стахановцев, а также здешних «силовиков» и партноменклатуры. Но мне Любовь Орлову не танцевать, потому удовольствовался крепкими, хоть и «чутка» поношенными итальянскими ботинками моего размера, пиджаком, двумя брюками, плащом с подкладом, модной шляпой и аж двумя кепками, также последний писк столичной моды, как убеждали сосед и его приятель, виртуоз иголки, ножниц и древней швейной машинки непонятной конструкции (не «Зингер» точно).
Что хорошо в этом времени — подогнать одежду, ушить, или наоборот, посвободнее сделать «вещь», любой мастер может быстро и достаточно качественно. А коль за модой не гонюсь, мне ж главное в толпе не выделяться, потому и «сыграл провинциала», просил «как в Москве» гардеробчик подобрать, чтоб и дёшево и со вкусом.
Ясен пень, хоть и немного, но нахлобучили заезжего лоха дружки Михал Сергеича, зато столько комплиментов отвесили «красивому молодому человеку из-под Гомеля», столько ценных советов дали как в столице «зацепиться» и не сгинуть в тоннелях строящегося метрополитена.
Слушать мудрых старцев с широко распахнутыми глазами (и ушами развешенными) не трудно, однако ж Россию, пардон, Советский Союз, спасать надо. Заперся в комнатке и разложил на хлипком столе конверты, полста листов писчей бумаги и сверхмодный «химический» карандаш, (ей-ей, так и назывался) чтоб с ручкой перьевой не валандаться.
На «пустом», без картинок и пояснений большом конверте чётко, словно на принтере с компа распечатал, вывел невероятно красивым курсивом как русскими, так и «аглицкими» буквами: «Первому заместителю наркома внутренних дел Лаврентию Берия. Лично в руки. Особой государственной важности»…