Занёс «Антилопу-Гну» в помещение, стараясь не шуметь. По следам на крыльце посчитал — три человека внутри, самое малое.
Ошибся — двое. Выпивают, уставились недоуменно.
Вогнал алконавтов в транс, провёл блиц опрос. Гостя, Ивана Степаныча, отправил на топчан, типа отсыпаться, типа перебрал. А хозяина, Савелия Николаевича «убедил» (слава 'Слиянию и Контролю) что Санёк я, друг евойный с детских лет. Кто зайдёт — сидят за поллитрой, опустошённой на две трети, дворник Савелий с другом-приятелем, степенно беседуют — чарки полные, лук и сало в наличии. А Иван Степаныч быстро отрубился — так в ночную смену работал человек, оттого и ослаб…
На самый хреновый вариант, если чекисты пройдут по следу безошибочно, можно и сдаваться, если полчаса времени наберётся неподконтрольного ежовцам-бериевцам. Да, состоялся важный разговор резидента со связником, — пообщались, разбежались, дело недолгое. Жаль только забулдыг, их точно примут за пособников британской разведки, пусть и невольных, во все тонкости шпионской игры не посвящённых.
Но, то ли всевидящее око НКВД засорилось, то ли зоркость его изрядно преувеличили патриоты-историки, не вломились столь красочно описанные Михал Афанасьичем чекисты с маузерами, не устроили задержание с пальбой. И славно, что я им — кот Бегемот? Мотоциклов в Москве 1938 года хватает, вероятно, показал какой-нибудь «свидетель» на иной мотоцикл, в иную сторону промчавший, туда и двинули растерянные «контрики», не рота же меня выпасает, в самом-то деле.
Проторчал «у Савелия» три с половиной часа, засим заставил бедолагу залпом уконтропупить поллитровку, и усыпил бравого дворника. Ни хрена не вспомнят, что тот, что этот. За это время «на огонёк» в дворницкую заглянул лишь один пузатый мужик с папкой под мышкой, вылитый управдом. Управдомом и оказался, но душевным и понимающим. Сперва визитёр для порядка наорал на «остекленевшего» не реагирующего на начальство виртуоза метлы и лопаты, но исключительно оттого, что тот пить не умеет. Немного, «для сугреву», да в России, — святое дело! Но, чтоб работа не страдала!
Такого толкового манагера даже «кодировать» не хотелось. Но, увы, обстоятельства.
— Михал Иваныч, не ругайтесь, — подскочил к управдому, подобострастно затряс руку свободную, которая портфель не держала, — всё будет тип-топ, даже не сомневайтесь!
— Я не Михал Иваныч, — попыталось вырваться ЖКХ-шное начальство, но куда ж ему супротив киборга оснащённого «Слиянием и Контролем».
И пошёл управдом восвояси, получив установку (кстати, Алану Чумаку на данный момент три годика, а Толечку Кашпировского родители пока только «планируют») лечь спать ибо, ибо (а тут привет от управдома из «Осторожно модерн 2») голова заболела. А назавтра проснуться здоровеньким и весёленьким и ничегошеньки о дне минувшем не помнящим.
Мог запросто спалиться на выволакивании мотоцикла из дворницкой кондейки, всех прохожих не закодируешь, но тут уж ничего не попишешь, человек 12–15 меня видели выезжающего со двора, если участковыйначнёт поквартирный обход, вычислят через день другой. Впрочем, ежели вернусь, вряд ли продолжат энкавэдэшники искать вторую иголку в стогу сена — первая то нашлась.
Попетляв по улочкам московским на последних каплях горючего подкатил к Лубянке. На входе непонятного штатского попытались было тормознуть.
— Меня нарком ждёт, доложи Лаврентию Павловичу — прибыл одноклассник Севы с хорошими новостями! Чего уставился, лейтенант, звони в приёмную Берии. Да, так и скажи, одноклассник Севы, там знают, ждут звонка…
Через десять минут предупредительный капитан грузинской наружности, явно знающий меня «по фотке», хлопотал с чаем и бутербродами в комнате отдыха наркома, бесцеремонно разогнав майоров и старших майоров из приёмной Лаврентия. В коридоре у дверей приёмной рассредоточилось четверо волкодавов. Ещё четверо уселись в приёмной, глазынек зорких с меня не сводя. Вся великолепная восьмёрка в новенькой форме, все старлеи. Я непринуждённо уселся на стул секретаря, отказавшись от лимонада. А вот чай одобрил, ничего, пускай «пошуршит» капитан.
— Заходи, гость дорогой, — Берия стараясь бесшумно ступать по ковру (но я-то услышал и, даже можно так сказать — «почуял») попытался изобразить внезапное «явление наркома», откуда не ждали. Никаких фокусов, прошёл хитрый мингрел в кабинет через второй, наверняка секретный вход.