– Пусть это вас не волнует.
Терминатор ехал на «Харли», механически выстраивая маршрут движения из чередующихся улиц и поворотов, наблюдая, анализируя, изучая все подозрительное на своем пути. Тщательно и не спеша, киборг, эта акула-хищник, обследовал улицы в поисках Джона Коннора. За последние полчаса Терминатор основательно изучил город в радиусе семи километров, он вел машину уверенно и осторожно, точно профессиональный водитель, сходу приноровившись к потоку уличного транспорта, его приливам и отливам.
Киборг понимал: все эти подробности могут оказаться стратегически важными. Он видел, где живет парень, знал, как он проводит время, так что рано или поздно их дорожки сойдутся. Проехав несколько кварталов, он свернул к сточному каналу.
Если бы киборг постоял у обочины дороги еще полминуты, он бы заметил, как Джон и Тим пронеслись на мотоцикле в квартале отсюда.
Случается, что и терминаторы подвластны капризам судьбы.
ЧАСЫ ПОСЕЩЕНИЙ
Косые лучи солнца упали на опухшее, все в кровоподтеках лицо Сары. Она сидела на кровати, прислонившись к стене, и пребывала в полусне. Ее щека подрагивала, взгляд метался по камере. Она прерывисто дышала, измученная борьбой с отупляющей дремотой за ускользающее сознание. Она уже начала сдаваться, медленно погружаясь в забытье, в холодную, скорбную пустоту забвенья, когда чья-то рука дотронулась до ее щеки. Легкое поглаживающее прикосновенье пальцев, и оцепенения как не бывало. Знакомый голос негромко произнес:
– Проснись, Сара.
Сара открыла глаза и посмотрела на человека, присевшего на край постели. Растрепанные светлые волосы, длинный, заляпанный грязью плащ. Взгляд его был ласковым, совсем юным и нежным, хотя черты лица огрубели от суровой жизни. Дрожь пробежала у нее по спине, перехватила дыхание.
Это был Кайл Риз.
Глаза ее наполнились горячими слезами, видение стало расплываться. Она так хотела разглядеть его получше, но боялась сморгнуть слезы, – вдруг он исчезнет?
– Кайл? – прошептала она.
Он не отвечал, но она поняла, что это не призрак. Она ощущала тепло его руки на своей щеке. А в его взгляде, устремленном на нее, светилась любовь.
Любовь к ней…
Эта любовь заставила его отдать за нее жизнь.
И тут ее точно обухом по голове ударили: нет, этого не может быть!
– Ты не можешь быть здесь. Ты умер, Кайл.
Она вздохнула.
Он кивнул и ответил высоким звонким голосом, еще раз напомнившим ей, как в сущности юн этот прошедший войну солдат.
– Я знаю, Сара. Это сон.
– Да, я так и думала. Все из-за торазина, который меня заставили принимать.
Они жадно всматривались в лица друг друга. В это мгновение ужас, боль и предчувствие гибели, никогда не покидавшие Сару с того дня, как она потеряла его, куда-то отступили. Все страдания забылись, душу переполнила любовь к нему – чистая, всепоглощающая любовь, которую она испытывала в его объятиях. Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до него, но руки ее налились свинцовой тяжестью.
– Обними меня, – прошептала она.
Кайл обнял ее и принялся ласково укачивать. Она больше не могла сдерживать слезы: они катились по щекам, по его теплой руке, к которой прижималось ее лицо. Он снова заговорил, медленно, нежно:
– Я люблю тебя. И никогда не перестану любить.
– О Господи, Кайл! Мне так не хватало тебя!
Он взял ее за подбородок и поцеловал, сначала чуть касаясь ее губ, потом страстно в них впиваясь.
«Господи! – думала она. – Я чувствую его».
Боль в животе утихла, вместо нее возникло желание. Она ощущала его каждой клеткой, и его прикосновения возвращали ее к жизни.
Она уткнулась ему в плечо и, потеряв над собой контроль, зарыдала. Десять лет она держала себя в руках, не позволяла распускаться, и вот все ее старания пошли прахом, не выдержав напора теплившейся в ней любви к этому давно умершему человеку. Когда он снова заговорил, голос его звучал холодно и отчужденно.
– Где Джон, Сара!
Она с удивлением отметила, что на том месте, где только что был Кайл, никого нет. Вздрогнула и открыла глаза.
Кайл стоял у стены, сверля ее укоризненным взглядом. Она никогда не видела на его лице подобного выражения. Чувство вины охватило ее.
– Его у меня отобрали.
– Отныне удар нацелен на него. Ты должна его защитить – он в опасности.
– Знаю!
Расстроенная, она попыталась встать, подойти к нему, но ноги ее не слушались.
– Сара, ты должна держаться. Ты нужна нашему сыну.
Она изо всех сил старалась не расплакаться, но тщетно. Это все равно, что сдерживать набегающий прибой. И потом – она столько лет не плакала. Здесь, рядом с ним, ее буквально прорвало.
– Я знаю, что нужна ему, но у меня уже не хватает сил. Мне никто не верит, даже он сам. Я потеряла его. Я провалила задание!
– Держись, боец, – сказал Кайл, помогая ей подняться. – Помни, что тебе передали: будущее еще не определено, мы сами творим свою судьбу.
Он повторил те самые слова, какие приказал ему передать Саре постаревший Джон Коннор, когда впервые послал сюда Кайла. Эти слова подняли в ней бурю чувств, пробудили сознание ответственности за свою судьбу – именно для этого их ей и передали. Годами она размышляла над смыслом этих слов, но в последнее время они стали забываться. Сосредоточив все свои мысли на том, как бы вырваться отсюда, она многое забыла. Слишком многое.
Кайл направился к двери.
Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.
– Кайл, не уходи!
Он медленно обернулся к ней и сказал с упреком:
– Сара, этому миру отпущено не так уж и много.
Он открыл дверь и вышел. Сара собрала все силы, чтобы встать, но ноги не слушались ее. Она смотрела на дверь безумным взглядом. Кровь ударила ей в голову, она напряглась и буквально доползла до двери. Выскользнула в коридор. Посмотрела в одну сторону. Никого.
– Кайл! – в панике крикнула она.
Посмотрела в другую сторону. Невероятно, но он уже успел отойти на сотню ярдов. Она увидела силуэт человека в плаще, который быстро прошел по темному коридору и исчез за углом.
Сара побежала за ним, шлепая босыми ногами по холодному полу, больничный халат развевался за ней. Ей казалось, что коридор представляет собой нескончаемую дорогу, почему-то поднимающуюся вверх. Угол, за которым скрылся Кайл, был от нее все так же далек. Собрав все силы, она добежала до угла и завернула за него.
Риз мелькнул впереди, сворачивая за другой угол. Она побежала туда, остановилась в сомнении на повороте. Кайл стоял перед двойной дверью в конце коридора. Он распахнул ее и шагнул наружу, в прекрасное, залитое солнечным светом утро. Сара устремилась вперед и выскочила на зеленую лужайку. Осмотрелась.
Перед ней была детская площадка, вокруг звенел детский смех, дети катались с горок, взбирались по стенкам и лестницам, высоко взлетали на качелях. Риз исчез.
Внезапно из глубин ее существа поднялось предчувствие страшной катастрофы. Она знала, что сию минуту увидит самое страшное из того, что суждено пережито человечеству.
Она открыла рот, но вопль-предупреждение замер у нее на губах. Слишком поздно. Теперь она уже ничего не может сделать. Она увидела, как на горизонте взошла второе солнце, небо внезапно поблекло, землю потряс мощный взрыв. Затем все живое опалила волна нестерпимого жара. На ее глазах пожар охватил весь горизонт и стал неумолимо приближаться, сжигая все на своем пути, превращая дома, деревья, цветы в обугленные, дымящиеся руины. Пожар добрался до детской площадки…
В страшном пламени, которое жгло сильнее тысячи солнц, фигурки детей вспыхнули, точно спички. Пламя перекинулось на Сару, она закричала, но не от боли, которая пронзила ее, а от того, что она увидела: дети сгорали заживо, из обгоревших тел торчали обугленные кости.
Все, все кончено – некуда бежать, невозможно спастись.
Ослепительное сияние залило все вокруг. Сара никогда не думала, что свет может оказаться таким безжалостным. Он высвечивал страшные картины агонии детей, корчившихся в смертных муках на раскаленной земле. Ей удалось сделать шаг к дымящейся ограде, схватиться за нее, но ее руки охватило пламя.