Снейп никогда не нравился Гарри, хотя его было во всех отношениях прикольно доводить — за что, правда, Гриффиндор платил десятками баллов, которые Снейп снимал быстрее, чем фанатки снимают свои лифчики на концерте Rolling Stones. Зато, как выяснилось, у него был до ужаса классный кабинет — темный, мрачный и украшенный множеством банок, в которых плавали разного рода очаровательные мерзости. Гарри подумал, что стоило бы декорировать в том же духе спальню в гриффиндорской башне, и уже стал примерять в уме, в какой угол можно бы повесить паутину, как полет дизайнерской мысли был прерван хозяином кабинета.
— Итак, — сказал он тихо, — Хогвартс-экспресс недостаточно хорош для знаменитого Гарри Поттера и его верного приятеля Уизли? Хотели прибыть с помпой, джентльмены?
Рон и Гарри промолчали — первый потому, что решил оставить неблагодарную работу переговорщика своему приятелю, второй — потому, что засмотрелся на плававшего в большой стеклянной банке двухголового докси.
— Что? — очнулся он. — Да сэр, то есть, нет, сэр, а что это за штука у вас там плавает?
— Молчать! — рявкнул Снейп. — Что вы сделали с машиной? Вас видели магглы!
Он развернул свежий номер «Вечернего Пророка» и сунул его ребятам под нос.
— Технически, — сказал Гарри, — именно мы с ней ничего не делали. А что до магглов — достаточно дать в маггловские газеты опровержение, где написать, что они стали свидетелями съемок нового фильма с Джеки Чаном.
— Молчать! Также я обнаружил, что был нанесен значительный ущерб чрезвычайно ценному экземпляру Дракучей Ивы.
— Это она нам нанесла ущерб, — не удержался Рон.
— К тому же, — добавил Гарри, — вообще-то мы целились в башни-близнецы: Северную и Астрономическую.
— Тихо! — вновь перебил его Снейп. — К сожалению, вопрос о вашем отчислении находится вне моей компетенции, поэтому вам придется подождать здесь, пока я приведу сюда тех, у кого есть эта счастливая возможность.
— Профессор! Подождите! — Гарри вцепился в его длинную черную мантию.
— Что, Поттер, будете меня умолять о снисхождении? — паскудно ухмыльнулся Снейп.
— И в мыслях не было, — удивился Гарри. — Я вообще-то хотел спросить, бывают ли двухголовые клубкопухи?
2.5
Я зарю сегодня встретил,
Утром встал не с той ноги,
И теперь на белом свете
Все вокруг мои враги.
Я не признан и не понят,
За спиной моей плюют,
Коллективно в шею гонят,
Денег тоже не дают.
— Гарри, — сказал Локхарт, — Гарри, Гарри, Гарри…
— Вам так нравится мое имя, что вы готовы произносить его снова и снова? — удивился Поттер.
— Ах, Гарри, — Локхарт лукаво подмигнул ему и погрозил пальцем. — Когда я узнал… это целиком и полностью моя вина. Я готов дать себе пинка…
— Давайте! — выпалил Гарри и добавил, внезапно вспомнив о правилах вежливости, — сэр.
— Прилететь в Хогвартс на машине… я прекрасно понимаю, почему ты это сделал.
Гарри обомлел. Неужели этот хлыщ догадался о его тщательно скрываемых планах по уничтожению всего сущего?
— Жажда известности… как я понимаю тебя, Гарри. Ты попал вместе со мной на первую страницу газеты, и захотел попасть туда снова. Слава ударила тебе в голову, Гарри. Конечно, ты уже немного известен — я имею в виду ту заварушку с Сам-Знаешь-Кем, хотя это совсем не то, что пять раз подряд выиграть премию «Ведьмополитен» за самую обаятельную улыбку, но это только начало — только начало, Гарри.
Когда Локхарт наконец удалился, Гарри долго стоял и изумленно смотрел ему вслед.
— Хорошая самооценка, — сказал он. — Размером с Хогвартс. А я-то думал, что это у меня совсем нет чувства реальности.
В теплице, пока профессор Спраут объясняла правила работы с мандрагорами, Гарри подошел к Рону и Гермионе.
— Что-то неделька не задалась, — сказал он. Рон согласно кивнул, Гермиона посмотрела на них взглядом, в котором явственно читалось: сами виноваты.
— Предлагаю что-нибудь замутить, — продолжил Поттер.
— Если вы еще что-нибудь такое выкинете, вас отчислят, — предупредила Гермиона.
— Мы в курсе, мамочка, — огрызнулся Гарри. — Поэтому будет разумно сохранить анонимность. Я думал о вопиллерах.
— Хочешь послать кому-нибудь вопиллер? — догадался Рон.
— Не кому-нибудь, — усмехнулся Гарри. — Снейпу. За все хорошее. Малфою, как вариант, но это не будет и вполовину так весело.
— Почему-то мне это не нравится, — сказала Гермиона. — И о чем он должен будет…эээ… вопить?