«Разумеется, знаю. Когда я был в пятом классе, Тайная Комната была открыта, и монстр убил одну девочку. Я поймал того, кто открыл Комнату, и его исключили. Тогдашний директор замял эту историю, а я получил кубок в награду за молчание».
«Ты можешь сказать, кто это был?»
«Я могу даже показать это. Но не тебе, Мэри. Гарри Поттеру».
«Он уже здесь. Я надеюсь, потом мы продолжим знакомство с тобой, милый Том».
Досмотрев показанное Риддлом воспоминание, Гарри растянулся на кровати, заложив руки за голову, уставился в потолок и, слушая громкое сопение задремавшего Рона, принялся усиленно думать. Он мало что знал о монстрах, но кое-что понимал в убийствах, и представить себе Хагрида в роли злодея не мог… хотя нет, мог, конечно, но это было бы что-то из разряда детских сказок про людоедов. Значит, монстр действовал самостоятельно. Поттера смущало то, что монстр, как существо неразумное (слышанное им «Кровь! Кровь! Убивать!» вряд ли принадлежало высокоинтеллектуальной особи), мог быть лишь дезорганизованным убийцей, но, в то же время, четкий выбор жертв свидетельствовал об организованном маньяке. Сбежавший у Хагрида монстр по определению не мог знать, кто из бродящих по замку учеников рожден магглами. Хагрид же его не натравливал… потому что это был Хагрид, и если бы он захотел бы кого-то убить, то стукнул бы его по темечку дубинкой. А значит, Том либо врал, либо ошибался.
В любом случае, необходимо было это выяснить. Гарри поставил свечу рядом с кроватью, перевернулся на живот, взял черную тетрадь и написал:
«О, Том! Это снова я, Мэри. Гарри сейчас рассказал мне о том, что видел! Ты так рисковал! Я понимаю, что прошло уже пятьдесят лет, но я чуть не описа… (зачеркнуто) чуть не расплакалась от страха за тебя».
— Эй, Поттер, — простонал Рон, накрываясь с головой одеялом. — Убери свет, сколько можно? Я спать хочу.
— Не могу, я занят.
— И чем?
— Мы с Томом занимаемся церебральным сексом.
— Что? — подскочил на кровати рыжий. — Гарри, ты что, педик?
— Фи, как грубо, — ответил Поттер. — Если тебя это так тревожит, переформулирую: я ебу ему мозг.
2.11
Я проснулся ночью от разбитого окна.
Это значит — пора бежать на черный ход.
Тревожный чемоданчик запылился в шкафу.
Еб, еб, еб твою мать,
Я не знаю кунг-фу.
Я не знаю кунг-фу.
— Коктейль Молотова. Четыре штуки. Поджигаешь. Бросаешь. Я бы сделал больше, но не успел. Только недавно удалось подобрать рецепт зажигательной смеси…
— Гвоздомет строительный, пневматический. Стреляет на небольшой дистанции, учти.
— Молоток обычный. Бьешь им по черепу. Потом еще бьешь. И еще.
— Эй, я не совсем тупой!
— Гвоздодер.
— Уже был.
— Был гвоздомет, теперь гвоздодер! Бьешь им по черепу, потом еще…
— И еще.
— Схватываешь на лету, Рон, — ухмыльнулся Гарри.
— Откуда это все у тебя?
— В основном Дурсли поделились, я только взрывчатку сам делал. Жаль, в Хогвартсе электричество не работает, даже фонарик… Я спрашивал у Флитвика, говорит — слишком много магии, электричество как будто пытается идти одновременно во все стороны, хотя в норме представляет собой направленный поток частиц. Не смотри на меня так! Если бы было электричество, я бы тут такое устроил!
— Ничего, ты и так неплохо справляешься, — сказал Рон, разглядывая арсенал.
— Мы идем мочить василиска, — напомнил Поттер. — Это вам не на кухню за пончиками сгонять. Еще вот, держи.
— Это что за веник? Откуда?
— Рута. Невилл дал. Василиски боятся петухов и руты, не знаю уж, почему, но в учебнике так написано. Помнишь, у Хагрида всех петухов передушили, еще Гермиона из них зомби делала?
— Ага. И что делать с этой рутой?
— Почем мне знать, — огрызнулся Гарри. — Ткнешь ею василиску в морду.
— Ладно, — с сомнением сказал Рон.
— Не ссы, Уизли, — Гарри ободряюще похлопал приятеля по плечу. — Прорвемся.
— Нам нужна стратегия, — сказал Рон, напряженно хмурясь. — Мы же не собираемся вот так просто вломиться в логово к василиску?
— Если у тебя есть предложения, я их с радостью выслушаю.
— Кто-то должен будет отвлечь василиска. Пока тот будет занят, у нас появится шанс вытащить Джинни.
— А у того, кто будет отвлекать, появится шанс быть немедленно сожранным, — возразил Поттер. — Лично я не готов погибнуть во цвете лет.
— Я не говорю про кого-либо из нас, Гарри, — сказал юный стратег. — В замке полно народа. Мы пустим вперед кого-нибудь бесполезного.