- У них тут комната для презентаций. Я кое-как до двери доволок, но поднять в машину не вышло - тяжелый черт и громоздкий.
- Мародерничаем, значит.
Сеня лишь что-то невнятно пробубнил.
- Смотри, чтоб не поймали, когда будешь добычу продавать.
- Знаю я, кому толкать, не маленький. А если что - меня депутат отмажет.
- Какой депутат?
- Дядька один. Вытащил его из-под завала ночью.
Покончив с телевизором, Термит вернулся в офис. Хотелось пить. В конце улицы был разгромленный продуктовый магазин, но мародерничать там при свете дня не хотелось.
В зале для презентаций все перевернули вверх дном. Опрокинутый длинный стол лежал на подоконнике, через круглые отверстия в столешнице пробивался свет. Кресла и шкафчики подпирали заграждение. На синем синтетическом ковре сидел человек в костюме служащего и увлеченно работал за ноутбуком. Его лицо выглядело бледным и осунувшимся.
- Джонсмит?!
Термит запнулся о валявшийся на полу системный блок и чуть не упал. Мужчина так и не оторвался от компьютера.
- Черт, Джонни, вот уж не ожидал!
Человек медленно поднял голову.
- Это ты депутат?
- Да, - сухой резкий голос был не похож на обычный голос Джонсмита. - Что вам угодно?
Термит потер переносицу, подошел к кофейному аппарату и ткнул пальцем в меню. Раздался тихий гул, и в пластиковый стаканчик полились коричневая жидкость. По офису разлился запах паленой резины. Подхватив кофе, Термит отпил глоток, скривился и протянул стаканчик Джонсмиту. Тот взял, поблагодарил кивком и, прихлебывая напиток, снова уткнулся в монитор ноутбука.
- Вот ты где! - в комнату вошел Сеня. - Слушай, я лично собираюсь сматываться. Если хочешь, подвезу тебя.
- Говоришь, из-под завала его вытащил, - Термит смотрел, как координатор пьет кофе. - Его ударило по голове?
- Да вроде нет. На ногу плита упала...
"Это забвение. Синдикат вколол ему импульс забвения. Наверное, из-за того, что он пытался убить Нингена. А тот... да, это он был Мордредом. Все сходится. Жаль только, что теперь его уже не допросить про Зверя".
- Да, поехали. И дай мне телефон, пару звонков сделать надо.
"Нинген всегда мечтал сломать меня. Кто знает, может это он и сделал маньяка для своей корпорации. Сотворил еще одно чудовище. И использовал импульсы, чтобы направить его агрессию на людей с яркими бейджиками и аппликациями на одежде. Таким образом, они могли контролировать убийцу. И сумели подставить Артемона под его удар. И остальных".
Больница была выкрашена в мерзкий желтый цвет, который выглядел особенно жалко под свинцово-серым небом. В городе царило странное затишье. Ни боевиков триад, ни федералов не было видно, охотники и справедливые тоже испарились. Улицы в центре еще хранили следы погромов, но большинство фирм и магазинов уже работали. А по больнице и вовсе нельзя было сказать, что прошедшей ночью неподалеку развернулись почти военные действия.
Термит задрал голову, разглядывая верхние этажи. По его лицу стекали капли дождя.
"Ты проиграл, Мордред... Шах и мат. Шах от Никотина вчера ночью, мат от меня. Сегодня. Сейчас".
Он встряхнул букетом алых роз, который держал в левой руке, а правую положил себе на грудь. Под тканью куртки чувствовалась твердость металла. Мысленно Термит прокрутил последовательность действий: достать пистолет, прицелиться, спустить курок.
"Все пройдет, как по маслу".
Термит передернул плечами: его бил легкий озноб. Слишком долгая бессонная ночь, слишком холодный день. Даже предстоящее убийство не горячило кровь. Все, что он чувствовал, - грусть. Мордред был призраком, злым духом, неотступно следовавшим за ним, его тенью.
Внутри больница оказалась салатовой, с аляповатыми пятнами репродукций и плакатов на стенах. Термит вежливо навел справки в регистратуре и отправился в путешествие по лабиринту цвета весенней травки. Коридоры петляли и извивались, в лифтах воняло формалином. Пациенты были слишком несчастны, чтобы заговаривать с посторонними, а доктора - слишком торопливы. Дежурный пункт у постреанимационных палат пустовал. Термит равнодушно отметил это удачное совпадение и залез в столь необдуманно оставленный компьютер. А потом, чувствуя себя совершенно разбитым, вошел в дверь с номером 815.
Если раньше киборг Нинген выглядел как человек, то теперь он казался странным симбионтом больничной кровати. Его руки и культи ног покоились на специальных выступах, множество трубочек соединяли резервуары у изголовья с его венами. Рот закрывала кислородная маска.
Бесшумно шагая по кафельному полу, Термит приблизился и заглянул в лицо врагу. Кожа на щеках была красной в тех местах, где коснулась расплавленная пластмасса, в глазницах поблескивало голубоватое желе.
- Нинген? Ты слышишь меня?
После долгого молчания последовал легкий кивок головы.
- Я Термит.
Губы скриптора под кислородной маской разошлись в ухмылке, он что-то прохрипел.
- Я не слышу, что ты говоришь. Я могу снять с тебя эту штуку на минутку?
Нинген кивнул, и Термит осторожно отнял маску от его лица. Он бросил быстрый взгляд на экран, где змеились колебания пульса - они не изменились.
- Надеюсь, это тебе не повредит.
- Нет, - голос скриптора походил на синтетический, которым "разговаривают" компьютеры. - Отлично. Еще бы сигаретку...
Термит рассмеялся:
- Да ты маньяк. Я тебе розы принес.
- На кой? Я ж не баба?
"Я взял четное количество цветков".
- Такова традиция.
- Это ведь ты меня укокнул. По заданию Джонсрата.
- Да.
- Ты пришел завершить начатое?
- Все не так, как ты думаешь. А Джонсмит... его больше не существует. Ему вкололи "забвение", и теперь он всего лишь рядовой клерк в белой бухгалтерии синдиката.
Нинген хрипло хохотнул:
- Какое веселье я пропустил!
- Сегодня в городе почти развязалась гражданская война. Сторонники Охотника и люди из Справедливости стали драться, потом боевики оружейной картели стреляли в федералов. И сам Охотник там был. А умники из "Войда" запустили матрицу, сделанную по его же идее.
- Какое веселье я пропустил.
- Мордред так и не объявился, - Термит сделал паузу, но Нинген молчал. - Восьмой отдел синдиката завершает свою разработку.
- Уже. Та вечеринка, на которой ты меня грохнул, и была устроена, чтобы отпраздновать союз "Войда" и шишек из "Справедливой инициативы", а заодно заключить пару сделок на поставки нового драйвера.
- Драйвера, с помощью которого Охотник будет побежден... Интересно, как он действует, а?
- То, что делал Охотник, - гораздо интересней. Даже жаль, что ему суждено выйти из игры так быстро.
- Делал?
- Теперь с ним покончено. Он уже мертвая фигура.
"Не мертвее тебя, Мордред".
Термит медленно вытащил пистолет. Рукоятка удобно легла в руку, теплая и чуть шероховатая. Точка лазерного прицела алой меткой замерла между глазниц скриптора, наполненных опалесцирующим желе.
- Это Джонни все устроил, да? - прервал тишину Нинген. - Сука. Нанял тебя, хотя всегда тебя ненавидел.
Термит сглотнул и положил пистолет на кровать. Достал из кармана пачку "Даггерз", вытащил сигарету и молча сунул ее между бледных губ скриптора. Щелкнул зажигалкой.
- Спасибо, - Нинген втянул дым.
"Теперь ты понимаешь".
Скриптор шевельнул культей правой руки.
- Я отключил на компьютере возможность сигнализировать от тебя, - Термит равнодушно смотрел, как обрубок давит на кнопку, утопленную в выступе кровати.
- Умно. Ты молодец, - он говорил глухо и медленно из-за торчавшей в зубах сигареты. - Стреляй, я тебе все прощаю за цигарку.
Термит усмехнулся:
- Я и сам такой. Люблю это дело.
- Угу. С детства куришь?
Столбик пепла упал Нинену на подбородок, и Термит осторожно стер его.
- Нет. Я только в университете регулярно начал. А в школе так, по сигаретке в месяц, да и то в старших классах уже. Помню, когда мне было лет тринадцать, один пацан из нашей компании во дворе украл пачку сигарет у какого-то лоха из кармана. Так представь - никто из нас не стал их курить.