- И что вы с ними сделали? Продали?
Термит ухмыльнулся:
- Нет, играли в "хорошего человека". Две спички складываются серными головками друг к другу, оборачиваются папиросной бумагой, которую поджигают так, чтоб тлела. Ну и игроки передают эту штуку друг другу, пока она у кого-то в руках не вспыхнет. У кого загорелось - тот и "хороший человек". Вообще-то, изначально игра называлась "пидор", но никто из нас пидором быть не хотел.
Нинген хрипло рассмеялся, едва не выплюнув чинарик:
- И кто же был "хорошим человеком"?
- Не я.
Термит снова навел на него пистолет. Красная точка спокойно лежала на бледном лбу скриптора.
"У меня и руки не трясутся".
- Тем лучше для тебя, - прошептал Нинген. - Джонсмит, например, был, и ты видел, чем это для него кончилось.
Палец прижал спусковой крючок.
"Мать твою, Мордред!"
- Это ты создал Зверя?
Нинген молчал.
- Ты?
- Нет, конечно же, нет.
На губах скриптора заиграла довольная улыбка. Он чуть выпрямился. Гордо, будто вспомнил свой триумф.
"Сволочь!"
44. Точка
Когда Термит входил в больницу, его бил озноб, когда же выходил - его трясло от жара. Лицо пылало, как в лихорадке, и касания ледяного дождя в этот раз показались прохладными успокаивающими поцелуями. Пистолет упирался ручкой в ребра, и это легкое давление напоминало о случившемся в палате.
Пуля вылетела будто сама, по своей воле. Мгновение - и улыбка Нингена стала белой, замершей, замороженной. Навсегда.
"Одним махом я убил и Морреда, и Зверя. Будем надеяться, что без импульсов Нингена маньяк продолжать не сможет. Осталось только закончить игру и показать остальным свои карты. У меня должна собраться выигрышная комбинация, должна!"
Термит купил пачку "Даггерз" в киоске и сел на поезд.
Дома, автомобили и прохожие по-прежнему отражались в стеклянных стенах небоскреба "Войда". Здание синдиката не затронули ночные беспорядки. Оно оставалось таким же непоколебимым, как египетские пирамиды.
Термит помахал рукой зеркальному двойнику и вошел внутрь. В поезде он пожалел, что не переложил пистолет в карман, откуда было бы удобнее доставать, но фойе "Войда" выглядело так же спокойно, как и всегда. У лифтов скучали два охранника. Термит прошел между ними, в напряжении ожидая резкого оклика, но его персона никого не заинтересовала. Несмотря на все ночные события, в здании синдиката шел простой будничный день.
Из скриптория доносилось чуть слышное гудение и мерное пощелкивание клавиш. Обычнейшие, скучные звуки.
Термит достал пистолет, снял куртку и повесил ее на руку, скрыв оружие. Заглянул в зал: у компьютеров сидели сотрудники, ни одного из которых он не знал.
- Вам кто-то нужен? - тощий парень с сиреневым ирокезом обернулся к двери.
- Да. Я... со мной раньше работал Нинген, но он в больнице. Мне сказали поговорить с Катей.
- Она в проекторной, - когда скриптор поворачивал голову, его глаза блеснули синим.
"Интересно, качественные у него аугментации, или их тоже можно взорвать микроволновкой?"
Он поправил куртку на руке и отправился в проекторную. Как и всегда, там было темно. Зеленые и золотистые структуры парили в воздухе, медленно оборачиваясь вокруг оси, которая представляла собой застывшую человеческую фигуру. Блики скользили по ее коже и зачесанным назад металлизированным волосам. Термит на миг представил себе обнаженную спину и рой голографических мотыльков над ней. Он сглотнул.
- Здравствуй, Катя.
- Привет, - отозвалась она, не отводя взгляда от огромной сложной модели, похожей на полупрозрачное легкое.
- Я хотел извиниться.
- За что?
- За все, что сделал... за все, что сделаю.
- Сделаешь?
- Мне нужен человек, который провел бы меня по этажам "Войда". В восьмой отдел. Мне придется заставить тебя...
Она резко повернулась. С серег слетели электрические заряды.
- Черта с два!
Термит стряхнул куртку с руки и приставил пистолет ко лбу Кати. Она упрямо выпятила подбородок:
- Ты не выстрелишь. Не сможешь!
- Смогу. Я убил человека, чтобы попасть в синдикат, я выполнял грязную работу для Джонсмита. И именно я подстроил несчастный случай с имплантами Нингена.
"И именно я прикончил его всего лишь час тому назад".
Она побледнела:
- Зачем?!
- Так мне приказали. Солнышко, ты мне нравишься, поэтому будь хорошей девочкой, не заставляй убивать себя.
- У меня все равно нет доступа и паролей к восьмому.
- Ничего, все это есть у меня.
- Синдикат это так просто не оставит. Они убьют тебя!
Термит хмыкнул:
- К тому времени, как они спохватятся, я буду уже в безопасности. Давай, веди!
- Ты трахнутый на голову отмороженный псих!
- Катя...
- Ты не представляешь, что может сделать синдикат! - она почти кричала.
Кровь на зеленых оливках, пропитавшийся алым белый халат...
- Тихо. Прошу тебя.
Катя спрятала лицо в ладонях. Термит слышал, как она отрывисто, громко дышит. Наклонившись, он подобрал куртку и снова спрятал под ней ствол. Обнял девушку левой рукой и зашептал ей в ухо:
- Пожалуйста. Делай, как я говорю. Мне нужно дойти только до входа в их крыло. Синдикат даже не узнает, что ты мне помогла.
"Я надеюсь. Иначе на моей совести будет еще один труп невинного человека. Но остановиться я уже не могу. Не могу!"
Плечи Кати вздрагивали.
- Шевелись! - Термит ткнул ее дулом в спину.
Девушка молча скрестила руки на груди и пошла в сторону лифта. Она не произнесла ни слова все время, пока их мотало в железной коробке по шахтам внутри небоскреба. Иногда она выстукивала последовательности цифр на клавиатуре лифта, и тогда кабину резко бросало то вниз, то вверх, то в сторону. Когда они остановились, Катя вышла первой. В полутемном коридоре без окон резко пахло апельсинами и чуть слабее - формалином.
- Это здесь?
Она кивнула.
- Вперед, показывай дорогу.
Пол под ногами пружинил, как лесная подстилка из палых листьев и мха. Лампочки под потолком ярко вспыхивали, когда Термит и Катя проходили под ними, и тут же гасли.
"Синдикат экономит электричество. Никогда бы не подумал".
Вскоре они оказались перед утопленной в стену металлической дверью без ручки. На стене слабо светились две опознавательные панели: одна предназначалась для сканирования сетчатки, вторая - для отпечатков пальцев и пробы ДНК.
- Ты не пройдешь, - тихо сказала Катя.
Термит улыбнулся:
- Легко. Нужно лишь сказать магическое слово.
Из кармана джинсов он достал пакетик с двумя кусками прозрачной пленки, крохотным передатчиком и темным волоском. Быстро приклеил пленку на чувствительную часть панелей, приложил к нижней волосок и включил передатчик. Внутри стены что-то щелкнуло.
- Помоги мне. - Термит сунул пистолет за пояс джинсов и, приложив ладони к полотну двери, попытался сдвинуть его в сторону. - Катя?
Он обернулся. Девушка неслась в сторону лифта.
- Стой!
Лампочки загорались и гасли на ее пути.
- Черт! Стой же!
Термит прицелился и выстрелил.
Катя упала. Сверкнули ее серьги, яркий электрический свет отразился в волосах. Лампочка наверху потухла.
- Ты жива?
Алая точка лазера выписывала кривые на стенах. Дрожа, Термит опустил пистолет и побежал к девушке.
- Катя?
Он упал на колени перед безвольным телом. На светло-синем халате расползалось темное пятно. Пуля попала девушке в поясницу и прошла навылет.
"Почему она не двигается? Такая рана не может быть смертельной! Не может!"
Термит склонился к девушке и приставил ухо к ее груди. Сначала он слышал лишь собственный сумасшедший пульс, а потом уловил тихое, едва заметное сердцебиение - и так и не понял, настоящее ли оно, или это галлюцинация, вызванная отчаянным желанием.