— Я всё думаю, что тебя привело сюда, — первым нарушил молчание. — У тебя всегда есть план, но я сомневаюсь, что он так прост, как ты хочешь показать.
Альва подняла на меня взгляд, её лицо на мгновение стало серьёзным. Она оставила замок и села напротив, словно собиралась поделиться чем-то важным. В её глазах было то, что я не видел раньше — смесь боли и решимости.
— Знаешь, Терн, я всегда была хороша в обманах. Это часть моей работы, моей жизни. Но здесь всё иначе, — её голос звучал тихо, почти задумчиво. — Эти катакомбы — это не просто развалины. Это место, где похоронены многие ответы, и не только для тебя.
Я слушал, стараясь уловить в её словах какой-то скрытый смысл. Казалось, она откровенна, но от этого становилось только сложнее понять её истинные мотивы.
— Я ищу следы своего рода, — продолжила она, медленно и с чувством подбирая слова. — Мои предки были полны величия, но многое из их знаний и силы было утрачено. Я выросла на историях о потерянных артефактах и знаниях, которые могли изменить весь мир. И теперь я здесь, чтобы найти хотя бы кусочек того, что было утрачено.
Я видел, что для неё эти поиски были не просто игрой или работой. В её словах была глубокая привязанность к прошлому, которое она отчаянно хотела вернуть. Мы были похожи больше, чем я ожидал: каждый из нас боролся с тенями прошлого, надеясь найти ответы, которые могли бы изменить настоящее.
— Это не просто жажда силы, — сказал я, больше утверждая, чем спрашивая. — Ты хочешь вернуть что-то своё, что-то личное.
Она кивнула, на мгновение опустив взгляд, как будто признаваться в этом было больнее, чем я мог себе представить.
— Да, — тихо сказала она. — Я ищу то, что позволит мне понять, кто я есть на самом деле и что я потеряла. И катакомбы — лишь начало. Это место хранит больше тайн, чем кажется на первый взгляд.
Моё уважение к Альве росло с каждым её словом. Она была не просто наёмницей, которая ищет богатства. Она была человеком, который, как и я, искал себя. Но даже несмотря на это, я не мог до конца отпустить свои сомнения.
— И что ты надеешься найти? — спросил я, не отводя взгляда. — Ты готова рискнуть всем ради ответов?
Альва посмотрела на меня, и в её глазах я увидел отражение собственной решимости. Она понимала меня так, как никто другой.
— Риск — это единственное, что у меня осталось, — ответила она. — И если я не буду искать, то потеряю себя окончательно.
Эти слова пробудили во мне отголоски давно забытых чувств. Я знал, каково это — терять себя и искать хоть малейший шанс вернуть утраченное. В её решимости я видел отголосок своей собственной борьбы.
Мы продолжали путь, продвигаясь всё глубже в катакомбы. Каждый шаг требовал концентрации и осторожности, но теперь, когда Альва раскрыла часть своих мотивов, между нами установилось нечто похожее на взаимопонимание. Мы оба были в поисках, и я чувствовал, что катакомбы приближают нас к чему-то важному.
Коридор постепенно сужался, и вскоре мы вышли в просторный зал, скрытый за массивной аркой. В его центре находился старинный каменный алтарь, покрытый слоем пыли и поросший мхом. Свет факела, который держала Альва, освещал пространство мягким золотистым светом, создавая призрачные тени на стенах. На алтаре покоился предмет, который сразу притянул наше внимание — магический артефакт, выглядящий словно вырванный из другой эпохи.
Это был круглый амулет, вырезанный из чёрного камня, испещрённого тонкими золотыми линиями, которые переливались в полумраке. Его поверхность словно жила своей жизнью, слабо пульсируя мягким светом, будто в камне дремала спрятанная сила. Прикоснувшись к нему взглядом, я почувствовал странное волнение, и у меня возникло ощущение, будто этот артефакт смотрит на нас в ответ.
— Это он, — произнесла Альва, не скрывая восторга и благоговения. — Мы нашли его.
Она шагнула вперёд, но я инстинктивно протянул руку, останавливая её. Я чувствовал мощь, исходящую от этого предмета, и знал, что его сила — не то, с чем можно шутить.
— Подожди, — сказал я, вглядываясь в амулет. — Это не просто древний артефакт. Здесь есть что-то другое, слишком большая энергия.
Альва остановилась, но её глаза горели жаждой. Я видел, что этот предмет значит для неё больше, чем просто цель задания. Это было нечто личное, связанное с её прошлым и поисками.