Кошмарное изнеможение обрушилось на него, как удар молота.
Вся сила из тела ушла, схлынула стремительным потоком. Суставы-шарниры провернулись на холостом ходу, и Беррис растаял, стек на пол, не в состоянии даже упереться ладонями в ковер. Ни разу в жизни еще он не ощущал такой слабости; даже когда приходил в себя на Манипуле после операции.
Это и называется истечь кровью до последней капли, сказал он себе. Неплохо поработали, пиявки! О Боже, удастся ли мне когда-нибудь снова подняться на ноги?
— Помогите! — беззвучно выкрикнул он. — Лона, где ты?
Когда он нашел в себе силы поднять голову, то обнаружил, что Лона исчезла. Он понятия не имел, сколько времени так провалялся. Дюйм за дюймом, он оторвал от пола свое бесконечное тело и присел на край кровати. Может, это кара за то, что он поднял на нее руку? После каждой их ссоры его одолевала аналогичная хвороба.
— Лона?
Он выбрался в холл, стараясь не отходить далеко от стенки. Может быть, грациозно проплывшим мимо холеным женщинам он показался пьяным на автопилоте. Они улыбнулись ему. Он попытался улыбнуться в ответ.
Лону он так и не нашел.
Каким-то образом несколько часов спустя он умудрился наткнуться на Аудада. Похоже, коротышка предчувствовал недоброе.
— Вы ее не видели? — хрипло выдохнул Беррис.
— Она уже на полпути к Ганимеду. Убыла послеобеденным рейсом.
— Убыла?
— С ней полетел Ник, — сказал Аудад. — Они возвращаются на Землю. А вы что, устроили ей хорошенькую взбучку?
— И вы отпустили ее? — пробормотал Беррис. — Вы позволили ей вот так взять и улететь? А что скажет Чок?
— Чок дал добро. А вы как думали? Первым делом я связался с ним! Он сказал: да, конечно, если девочка хочет вернуться домой, пусть себе возвращается первым же рейсом. Так оно и вышло. Э, Беррис, да вы побледнели! А я-то думал, ваша кожа не умеет бледнеть.
— Когда следующий рейс?
— Завтра вечером. Но не собираетесь же вы гоняться за ней по всей системе!
— А что мне еще остается?
— Мой вам совет, — ухмыльнулся Аудад, — оставьте ее в покое. Здесь полным-полно женщин, которые только рады будут занять ее место. Сам удивляюсь, откуда их столько. Некоторые как-то прознали, что я с вами, и осаждают меня, просят замолвить за них словечко. Беррис, все дело в вашем лице. Оно их просто привораживает.
Беррис отвернулся.
— Вам надо расслабиться, — произнес Аудад. — Послушайте, пойдемте чего-нибудь выпьем!
— Я устал, — произнес Беррис в сторону. — Я хочу отдохнуть…
— Может, чуть позже мне послать к вам кого-нибудь из женщин?
— Это вы называете отдыхом?
— Вообще-то, да. — Аудад вежливо усмехнулся. — Я не против какое-то время поисполнять ваши обязанности, но, сами понимаете, им нужны вы.
— Я могу как-нибудь связаться с Ганимедом? Поговорить с ней, пока корабль перезаправляют?
Аудад обежал его кругом и, пританцовывая, снова замаячил перед ним.
— Послушайте, Беррис, она улетела, исчезла. Считайте, что ее больше нет. Забудьте о ней, для вашей же пользы советую. Что она могла предложить вам, кроме своих проблем? Кожа да кости! И не надо убеждать меня, что все наладится. Я же видел. Я был рядом. Я знаю. Вы только и делали, что грызлись друг с другом. Зачем она вам? Вот что я скажу…
— У вас есть при себе какие-нибудь релаксанты?
— Они же на вас не действуют!
Беррис молча протянул руку. Аудад пожал плечами и выложил на ладонь яркий тюбик. Беррис прижал раструб к коже и надавил на кнопку. От иллюзорной пародии на безмятежность в данной ситуации могло оказаться едва ли не больше прока, чем от оригинала. Он поблагодарил Аудада и, сосредоточенно держась середины коридора, направился к себе в номер.
По пути ему встретилась женщинами с волосами, как розовая пряжа из стекловолокна, и глазами, как аметисты. Наряд ее был целомудренно вызывающ. Мелодичный голос защекотал его барабанные перепонки. Задрожав мелкой дрожью, Беррис быстро миновал ее и влетел к себе в номер.
XXVII
ИСТИННЫЙ СТРАЖ СВЯТОГО ГРААЛЯ
— Такая романтическая история, — вздохнул Том Николаиди, — и такой грустный конец.
— Ничего романтического, — бесцветным голосом произнесла Лона. — Я только рада была сбежать, и поскорее.
— Потому что он попытался задушить вас?
— К этому шло уже давно. Чтобы почувствовать боль, совершенно не обязательно ждать, пока тебе вцепятся в глотку.
Николаиди долгим пристальным взглядом посмотрел ей в глаза и наконец понимающе кивнул.