— Нет, на этом всё, — она несказанно обрадовала меня. — Если тебе интересно, то я тоже сейчас выдвигаюсь туда. Там мы и увидимся, но! — она подняла вверх указательный пальчик, и пригрозила мне. — Ты должен держать в секрете наши взаимоотношения.
— Ксения, Ксения, — я укорительно покачал головой. — Об этом можно было и не упоминать. Ведь я помолвлен, если ты помнишь.
Это упоминание о моём будущем браке с Полиной навеяло на девушку тень грусти. Она опустила глаза, а потом резко воспрянула и оттолкнула меня.
— Никогда! Слышишь меня, Феликс Игоревич? Никогда больше не говори мне такие слова! Уходи, или я прекращу общение с тобой навеки вечные!
Сказав это, она отвернулась, указав мне на дверь недвусмысленным жестом.
Пришлось встать. Одеться и выйти вон, аккуратно прикрыв за собой все те двери, что так радушно открывались передо мной…
И кто их поймёт, этих девушек? Риторический вопрос.
Глава 3. Отряд бабушек-знахарок — делегатов съезда травников Поволжья…
— Хозяина, а хозяина, аднака?
Голос усатого пройдохи шарахнул мне по мозгам, словно пыльный мешок из-под картофана какого-нибудь.
Однако, я моментально подобрался и начал демонстрировать из себя мученика, опечаленного отсутствием поддержки от боевого товарища. Короче — я деланно играю расстройство и олицетворяю вселенскую скорбь вместе с толикой озлобленности. Молчу и жду…
— Моя кручинится, аднака, — продолжил магический разгильдяй. — Думает моя вся — а чего хозяина такой смурной, как тучка? Волноваться уже начинает моя, как…
— Значит так, рыжий, — я не вытерпел его стенаний. — Ещё раз так поступишь — я отдеру тебя, как дефолт экономику! — сделал я громогласное заявление и отвернулся от лавочки, что установлена слева от входа дома Артура на заднем дворе.
Усатый как раз там и появился, облачённый в свой потрёпанный шарфик и с неизменным рюкзачком за всеми плечами. Подарком Калигулы, кстати.
— Это же надо? Взял и оставил своего хозяина и друга одного-одинёшеньку среди кучи неразрешимых проблем! Это ещё хорошо, что Калигула с Вжиком оказались верными друзьями, и выручили в трудную минуту, оказав посильную помощь в важнейшем мероприятии… Иначе — собирали бы мои косточки по закоулочкам.
Рыжий сник.
— Х-хозяина, аднака, — Чукча перешёл на вкрадчивый тон, и всем своим видом выразил опасение перед неизвестной расправой. — Моя стесняется спросить, но-о… Ето, а чего за казня такая — д-д… дефлоп? — проговорил он и прижал усы к телу вместе с лапами, по швам. — А? Начальника, аднака? Боится моя вся…
— Де-фолт! — буркнул я, поправляя провинившегося деспота. — Это самая страшная кара для любой империи мира. Ну ладно, я отходчивый, — я стал снисходителен к рыжему и обернулся.
Пришлось присесть с усатым на лавочку, да и погода хорошая оказалась, чтобы спешить под крышу дома. Можно и отдышаться немного, особенно после общения с прелестной девушкой.
Да, а как же я отношусь к Ксении, если отбросить все тени условностей?
Можно ли наши взаимоотношения назвать обычной любовью? Может это привязанность, как результат стремительного развития некоторых специфических деталей общения парня и девушки?
Или это порыв безудержной страсти, сработавшей на фоне сексуальных потребностей обоих индивидуумов… Или из-за банального интереса, спортивного характера. Хе-х!
Да кто его знает? Интересно, а она, сама-то, как считает? И кто она? В том смысле, что чин или статус аристократический есть у неё? Может графиня законспирированная, как вариант! А что — вполне себе правдоподобно, не лишена версия определённого смысла. Ведь на службу в то ведомство, где ей отдали предпочтение как агенту с особыми полномочиями, дурёх и простушек не нанимают…
Да ладно… Чего я свою голову золой посыпаю? Пустое всё! Но если Полина взбрыкнёт, то я точно знаю на ком остановится мой выбор. И всё.
— Не пропадёт моя, аднака, от начальника, — Чукча выдернул меня из размышлений. — Честное пречестное! А чего там за суета в доме у антиквара, аднака? — озаботился рыжий и развернул усы над головой, как инопланетянин, сосредоточив внимание на источнике беспокойства.
— Действительно, — я тоже обратил внимание на отчётливые звуки. — Похоже, что в доме разворачивается диспут, готовящийся перерасти в баталию! Пойдём-ка, друг мой усатый, взглянем, чем там мои опричники занимаются, — я поднялся с заснеженной лавки и отряхнулся. — Иначе мы опоздаем и всё интересное пропустим.
— Моя будет незаметная, аднака, — Чукча пришёл к правильному выводу и исчез под своим пологом непроницаемости.