Татьяна широко раскрыла глаза. Александр хочет поговорить с её братом, но зачем? И тут её сердечко забилось чаще.
— Зачем? — спросила она, едва шевеля губами, столь велико было волнение.
— Я люблю вас, Татьяна Владимировна, и хочу, чтобы вы стали моей женой, — произнёс он, — но для того чтобы за вами ухаживать, нужно разрешение Вольдемара, ведь он ваш опекун.
Татьяна кивнула, но не была уверена, что Владимир согласится, а теперь ещё и это!
Едва она обрадовалась, Езерский тут же опустил её с небес на землю. Он намерен объявить о помолвке сегодня?! Но как же признаться Александру, что уже помолвлена?
Не в силах совладать с собой, Тата бросилась на кровать, проклиная судьбу и себя. Вскоре слезы кончились, и обессиленная девушка, наконец, заснула, так и не сняв платье.
Собираясь в тот вечер к Емельяновым, Татьяна была как на иголках. Она несколько раз отчитала Марфу за то, что та очень сильно стянула корсет, затем была недовольна прической, которая, как ей казалось, портила ее. Горничная терпеливо сносила капризы барышни, понимая её состояние. Как-никак невеста! Любая была бы рада, но только не Татьяна Владимировна.
Татьяна спустилась вниз, где её ждали брат и бабушка. Проигнорировав присутствие Владимира, на которого была сильно сердита, направилась к Юлии Николаевне. Поцеловав её в щеку, Татьяна взяла у лакея серебристую накидку, которая гармонично дополняла её туалет.
— Танечка, душа моя, ты нынче ещё краше, чем прежде! — заметила Юлия Николаевна.
Татьяна метнула гневный взгляд на Владимира, затем мило улыбнулась бабушке.
— Grand-mère, я бы всё отдала, чтобы ныне выглядеть как огородное пугало, — грустно вздохнула Таня. Улыбка погасла, а в глазах появилась тоска.
— Вздор, милочка! Ты красива, а значит, и другие должны любоваться столь дивной красой.
Татьяна ничего не ответила, да и не хотелось вступать в спор с единственным человеком, который на самом деле любил её.
В бальной зале вновь собрался почти весь уезд.
Осмотревшись, Татьяна сразу заметила Александра.
Он почувствовал на себе её взгляд и обернулся. Татьяна смущено прикрылась веером, чтобы не выдать себя с головой.
— Татьяна Владимировна, — неожиданно прозвучал рядом голос, который волновал и пугал одновременно.
— Алексей Станиславович, — кивнула Татьяна.
— Вы готовы? — спросил он чуть слышно, наклоняясь к её руке.
Татьяна одернула руку, проговорила сквозь зубы:
— Да, я готова, ведь вы сами уже всё решили за меня.
— Прекрасно, Михаил Петрович уже знает и собирается объявить о нашей помолвке.
Емельянов вышел на середину зала и, знаком приказав музыкантам смолкнуть, обратился к присутствующим:
— Дамы и господа, прошу минутку внимания. Имею честь объявить о счастливом событии. Я только что узнал, что граф Езерский, наш гость и хороший друг, сделал mademoiselle Захаровой предложение, и она благосклонно приняла его.
Гости от изумления переглядывались, а дамы постарше даже взяли в руки лорнеты, дабы получше разглядеть Татьяну. Но больше всех удивился Александр. Бокал, который он держал, со звоном упал на пол. Слуги быстро убрали стекло, но небольшой осколок все же попал в палец, причиняя Игнатьеву острую боль. Но сильнее всего болело его сердце.
Так вот она какая, девушка его мечты! Стоило молодому красивому франту обратить на неё внимание, как она тут же поймала его в свои сети.
Если она решила отомстить ему за злые слова и унижения, у неё это хорошо получилось! Злость бушевала в груди, и Александр решил выйти наружу, понимая, что не в силах сдержаться.
Татьяна стояла посреди зала, но мыслями она была очень далеко от настоящего. Александр — его взгляд, полный презрения, превысил последнюю каплю её терпения.
В голове родился план, как всё объяснить Игнатьеву, и не запятнать при этом свою репутацию. Порешив на том, Татьяна стала мило улыбаться и принимать поздравления от знакомых.
От Алексея не укрылось, как резко переменилась Татьяна. Любезно улыбаясь, она даже пару раз коснулась его руки, хотя ранее ей было неприятно любое его прикосновение. Он сердцем чувствовал исходящую от неё ненависть, но не мог объяснить, чем она вызвана. Ныне она была ещё краше, чем утром. Серебристое платье, которое было давольно скромным, очень шло ей, добавляя невинности её облику.
Музыканты заиграли вальс, и Алексей решил, что самое время хотя бы немного побыть наедине с нареченной.
— Татьяна Владимировна, — тихо произнес Езерский, — вы позволите? — он протянул ей руку, вынуждая согласиться, ибо немного изучив её характер, знал, что при свидетелях она не станет устраивать сцен.
Загнанной в угол Татьяне ничего не оставалось, как только принять предложенную руку, дабы не привлекать к ним и без того излишнего внимания.
Алексей вывел свою партнершу в середину зала, опасаясь смотреть ей в глаза. Татьяна гневно сверлила его взглядом, но, тем не менее, положила свою маленькую ручку на его плечо. Позволив закружить себя в вихре танца, старалась не смотреть на партнёра. Обняв тонкий подвижный стан, Алексей почувствовал, как она напряглась под его рукой, будто его прикосновение было неприятно.
— Татьяна Владимировна, поднимите на меня ваши прекрасные глаза, — решил разговаривать её Алексей.
Татьяна послушно подняла голову, но смотрела будто сквозь него куда-то вдаль.
Этот вальс волновал её куда больше, чем вальс с Александром. Тёплая рука Алексея, покоившаяся на её талии, тёмные глаза, смотрящие на неё с нежностью, так встревожили девушку, что она нервно закусила губы.
И если Александра она могла осадить колкими замечаниями, то с Езерским всё было иначе. Алексей вёл себя как настоящий дворянин, отчего Татьяна пришла в ярость.
Чуть не оступившись, она встряхнула головой. Похоже, это становилось дурной привычкой, и оттого настроение стало совсем скверным.
Стараясь привести мысли в порядок, Таня вновь опустила глаза.
Вскоре танец подошёл к концу, и Алексей подвёл девушку к кружку её знакомых. Ему не хотелось отпускать её, но того требовали приличия. Поэтому, проводив Татьяну к родным, он ненадолго отошел.
Молодые барышни тут же окружили Татьяну, желая узнать все подробности.
Ангелина первая начала разговор, хотя в душе испытывала зависть к подруге.
— Ma cheri, не ожидала от тебя! Вы ведь только день знакомы с графом, а уже помолвка! Поделись с нами своим секретом.
Татьяна заметила нотки сарказма в голосе подруги, столь похожие на манеру общения её брата, отчего сердце вновь сжалось. Что теперь о ней думает Александр?
Но решив, что всем не обязательно знать причины её поспешной помолвки, ответила:
— Моя дорогая, секрета нет. Граф нынче просил руки моей у Владимира, и я ответила согласием, а то не ровен час и вовсе не сделаю партии, ведь в провинции такие нерешительный поклонники. J'espère que vous me comprenez?
Произнося столь жесткие слова, Таня не думала, что они могут быть услышаны посторонними. Но их услышали.
По последней фразе Алексей понял, что благосклонности от mademoiselle Захаровой ему не ждать. Она была настроена против этого брака, но он мог изменить её мнение. Требовалось только время, а ждать он умеет — всегда выходил победителем из любой ситуации.
Бал был в самом разгаре, когда хозяин дома предложил гостям прогуляться по парку. Стояла жаркая для середины сентября погода, а зал с его свечами и танцами не был подходящим местом для pour une dépense de temps agreeable (фр. для приятного время препровождения).
Поэтому прогулка была, как нельзя кстати. Гости, разбившись на пары, неторопливо прогуливались по аллеям, освещённым фонарями.
Ступая рядом со своим женихом, Татьяна несколько раз ловила на себе его пронзительный взгляд. Они оба и не заметили, как оказались вдали от шумной компании.
Татьяна не решалась поднять глаза, а Алексей предпочитал молчание, нежели перепалку с невестой. Он видел, что девушка сдерживатеся из последних сил, и сдерживало её лишь присутствие посторонних.
— Vous serez tellement silencieux, ma chère épouse? (фр. Вы так и будете молчать, моя дорогая невеста?) — решил нарушить тишину Езерский.