— Думаю, твой дядя будет жутко доволен, — обратился я к Коржику. — Он найдет, что мисс Сингер — идеальная жена для тебя.
Коржик не хотел поверить в лучшее.
— Ты его не знаешь. Даже если Мюриель ему действительно понравится, он никогда этого не признает, тупоголовый осел, и станет брыкаться из принципа. Он посчитает, что я сделал серьезный шаг без его ведома, и тут же устроит страшный скандал. Так и раньше бывало.
Я изо всех сил напряг котелок, чтобы справиться с непредвиденной трудностью.
— Значит, ты хочешь, чтобы мисс Сингер была представлена твоему дяде прежде чем он узнает, что вы знакомы. Тогда появишься ты и…
— Но как это сделать?
А, ну да. В этом-то вся загвоздка.
— Остается только одно, — сказал я.
— Что же?
— Предоставить дело Дживсу. — И я позвонил в звонок.
— Сэр? — Дживс словно вырос из-под земли. Хоть убей — не пойму, как это у него получается: увидеть, как Дживс входит в комнату, можно только если будешь зорко следить. Он похож на тех чудаков-индусов, которые исчезают в воздухе, перемещаются в пространстве в бесплотном состоянии, а потом возникают в целом виде там, где им нужно. У меня есть кузен, он из этих — теософов, и по его словам, он сам несколько раз был близок к тому, чтобы повторить этот фокус, но все никак не выходило — наверное, из-за того, что в детстве он был вскормлен мясом животных, умерщвленных во гневе и хаосе.
Как только я увидел Дживса, являвшего собой почтительное внимание, у меня прямо камень с души свалился. Я радовался, как потерявшийся ребенок, который наконец-то высмотрел отца.
— Дживс, — сказал я, — нам нужен ваш совет.
— Очень хорошо, сэр.
Тщательно подбирая слова, я вкратце описал затруднительное положение Коржика.
— Сами видите, Дживс, насколько это важно. Попробуйте предложить какой-нибудь способ представить мисс Сингер мистеру Уорплу, так чтобы он не знал, что мистер Коркоран с ней уже знаком. Понимаете?
— В точности, сэр.
— Постарайтесь что-нибудь придумать.
— Я уже придумал, сэр.
— Как, уже?
— Замысел, который я осмелюсь предложить, должен принести успех, однако вам может показаться, что он содержит один недостаток, сэр, а именно необходимость финансовых издержек.
— Дживс хочет сказать, — перевел я для Коржика, — что у него есть превосходная идея, но при этом придется выложить немного деньжат.
Само собой, физиономия у несчастного Коржика вытянулась, так как данное обстоятельство портило всю затею. Я же до сих пор находился под воздействием трогательного взгляда Мюриель и решил, что для меня настал подходящий момент выступить в роли странствующего рыцаря.
— В этом ты можешь рассчитывать на меня, Коржик, — заявил я. — Буду рад помочь. Продолжайте, Дживс.
— Я бы предложил мистеру Коркорану, сэр, воспользоваться любовью мистера Уорпла к орнитологии.
— А вам-то откуда известно, что он помешан на птицах?
— Особенности нью-йоркских квартир, сэр. У нас в Лондоне дома совсем другие. Здесь перегородки между комнатами не толще папиросной бумаги. Я не имел намерения подслушивать, но несколько раз невольно слышал, как мистер Коркоран с большим чувством высказывал свое мнение по упомянутому поводу.
— В самом деле? И что же?
— Почему бы юной леди не написать книгу под названием, скажем, "Детям о птицах Америки", посвятив ее мистеру Уорплу? Ограниченный тираж можно выпустить за ваш счет, сэр, а значительную часть книги, разумеется, будут составлять восторженные отзывы автора о более глубокой научной работе самого мистера Уорпла на ту же тему. Я бы рекомендовал сразу же после опубликования направить мистеру Уорплу дарственный экземпляр книги вместе с письмом, где юная леди просит разрешения познакомиться с человеком, которому стольким обязана. Полагаю, это произведет желаемый эффект, но, повторю, финансовые затраты будут ощутимы.
Я почувствовал гордость, какую испытывает артист варьете, после того как дрессированная собачка, с которой он выступает, безукоризненно исполнила хитрый трюк. Я всегда делал ставку на Дживса и знал, что он не подведет. Иногда я просто поражаюсь — с его-то умищем ходить в камердинерах и утюжить мои рубашки! Будь у меня хотя бы половина его мозгов, я бы попытался пробиться по крайней мере в премьер-министры.
— Потрясающая идея, Дживс! — воскликнул я. — Занесите ее в список ваших лучших достижений.
— Благодарю, сэр.
Девушка, однако, запротестовала:
— Но я ни за что не смогу написать целую книгу! У меня даже письма не выходят как следует.
— Таланты Мюриель, — пояснил Коржик, смущенно кашлянув, — в основном относятся к сфере драматического искусства, Берти. Я не говорил тебе, но реакция дяди Александра на известие о свадьбе слегка беспокоит нас еще и потому, что Мюриель — хористка, она выступает в шоу на Манхэттене. Глупо, конечно, но мы подозреваем, что это обстоятельство может подействовать на дядю, как красная тряпка на быка.
Теперь все ясно. Не знаю, почему — может быть, объяснение этому найдут знатоки психологии — но дядюшки и тетушки как биологический класс категорически не признают театр в каком бы то ни было виде и упорно стоят на позиции "только через мой труп".
Но Дживса не так-то просто было сбить с толку.
— Полагаю, сэр, не составит труда найти какого-нибудь нуждающегося в деньгах писателя, который за небольшую плату возьмет на себя работу над книгой. Главное, чтобы на обложке стояло имя молодой леди.
— Верно! — обрадовался Коржик. Сэм Паттерсон сделает это за сотню долларов. Он пишет для одного литературного журнала и в месяц под разными именами сочиняет по три рассказа, одну любовную историю и двадцать страниц романа с продолжением. Справиться с такой мелочью для него все равно что раз плюнуть! Пойду к нему прямо сейчас.
— Превосходно!
— Что-нибудь еще, сэр? — осведомился Дживс. — Очень хорошо, сэр. Благодарю, сэр.
Раньше я был уверен, что издатели — чертовски умные ребята, у которых черепушки до отказа набиты серым веществом, но теперь я раскусил, в чем хитрость. Издатель только и делает, что время от времени выписывает чеки, тогда как целая уйма толковых парней усердно корпит над работой. Можете мне поверить, потому что я сам побывал в роли издателя. Я просто сидел дома с авторучкой наготове, и в положенный срок отличная новенькая книжка была готова.