Не дыша он метнулся к закопченному ковру, по обе стороны от которого в скобах торчали остатки ржавых подсвечников. Осторожно, чтобы не обрушить карниз, просочился сквозь плотную завесу и замер, пораженный. Напротив на круглом каменном возвышении стояла старинная кровать под креплением для полога. Кисейная ткань давно рассыпалась, вместо нее в воздухе кружили мириады пылинок. Вечернее солнце любовно золотило перины, и в его закатных лучах Хёльмвинд увидел спящую мертвым сном Розу Ветров.
Она была великолепна — строгая и беззащитная одновременно. Оливковая кожа сияла, будто владычице не больше трех сотен лет. Темные волосы веером устилали подушку. Засохшие розы покоились на ее груди, как драгоценное ожерелье.
Воздушное черное платье ручьем стекало с кровати. Под его траурными складками прятались ступени каменного постамента и погребальные букеты.
Не смея двинуться с места, Северный ветер оцепенело разглядывал красавицу. Находка потрясла его, оглушила. И, зажмурившись, Хёльмвинд ошеломленно попятился. В тот же час петли, поддерживающие гобеленовый занавес, затрещали, тяжелый карниз ударился о камень, утянув за собой вереницу знамен.
Ветер и моргнуть не успел, как кругом поднялась жуткая кутерьма. Все падало и валилось, гремело, словно в забытой богами усыпальнице осталось чему рушиться. Пыль стояла столбом.
— Проклятье! — громко чихнул верховный, выпутываясь из аршинов грязной ткани.
К его удивлению, учиненный бедлам никак не сказался на покое спящей: ветряная повелительница лежала в своей постели, как прежде, слегка сдвинув густые брови.
Зато Изольду шум обеспокоил всерьез.
— Хёльмвинд! — донеслось с порога. Оказывается, в зал можно было войти через парадную дверь.
Принцесса обвела помещение встревоженным взглядом.
— Что у тебя стряслось?
— Я… нашел ее, — запинаясь, пробормотал ветер.
— Правда? — За спиной у Изольды выросла тень. Это Лютинг заслонил солнечный свет.
— Сами взгляните. — Хёльмвинд поднялся в воздух и вытряхнул из волос клочки паутины. Признаться, он до конца не верил собственным глазам.
Изольда робко ступила на узкую бархатную дорожку, протянувшуюся от порога до постели в другом конце зала. В усыпальнице царил настоящий бардак.
— Здесь будто терновник похозяйничал… — она прошлась вдоль залежей истлевших сокровищ и подобрала тоненький острый кинжальчик, — а этот клинок за века на диво не затупился.
Северному владыке было невтерпеж дожидаться, пока колдунья осмотрит сундуки и знамена, и легким смерчем он расчистил дорогу к кровати.
— Скорее, идите сюда!
— А можно? — Изольда на цыпочках взобралась по ступенькам. Пришлось наступить на нескончаемый траурный наряд. — Все-таки я — возможная причина ее гибели…
— Она жива, разве не видишь? — Ветер расправил складку на простыни.
Пытаясь различить в тишине сонное дыхание, принцесса подкралась ближе — грудь Розы не колыхалась.
Последним к постели подошел Таальвен Валишер. Властный облик спящей добрых чувств ему не внушал. Будь он волком, шерсть на его загривке наверняка бы встопорщилась.
— Как же она красива! — преодолев первое потрясение, выдохнула терновая колдунья. — Настоящая королева из сказки. Как ее разбудить?
Хёльмвинд опустился на пол по другую сторону ложа, босые ступни коснулись прохладной ткани. Над этим вопросом он также ломал голову.
— Я бы предложила… — Отогнав мысль о поцелуе, Изольда осеклась, краснея.
— Что?
Безошибочно истолковав замешательство принцессы, Лютинг шепнул вполголоса:
— Вряд ли это поможет…
— Да о чем речь? — наморщил лоб верховный.
— Забудьте. — Смущенная Изольда поспешила отвести глаза. — Лучше объясните… что у нее в руках?
Она ляпнула наобум, заприметив сцепленные пальцы Розы, и совершила открытие: в неподвижных ладонях действительно виднелся какой-то предмет. Края его вспыхивали на свету желтоватыми гранями. Лепестки безымянного цветка проступали сквозь полупрозрачный камень.
— Похоже на амулет… — Хёльмвинд склонился над ложем, намереваясь отнять у спящей любопытную вещицу. Но стоило коснуться гладкой поверхности, рука Розы дрогнула и впилась в его запястье.
Все случилось мгновенно. Ветер задохнулся, словно его ударили в грудь, и мучительно сморщился.
— Хёльм! — Принцесса бросилась разжимать мертвые пальцы.
Но верховный шквалом оттолкнул ее.
— Не подходите!
Уговаривать Таальвена не пришлось. Некогда звериное чутье давно било тревогу. Только Изольде не было дела до его предчувствий — стрелой она кинулась к постели.