Я поражался тому, насколько в фирме все разумно, научно обосновано, просчитано на компьютере. Человек проводит на работе одну треть своей жизни. Вот и выходит, что работа – это дом, а сотрудники – члены одной семьи. Новый член не должен вносить нервозность, психологическое напряжение, это отражается на работе, а значит, и на прибыли. От прибыли каждый сотрудник получает процент. Чем выше прибыль, тем выше его доходы. Все крепко связано, разумно, понятно для каждого. Фирма посылает учиться, фирма гарантирует защиту каждому, кто чтит ее кодекс.
Да, многому можно было научиться, работая вместе с японцами. Только поработав в «Лико-радуге», сравнив, я понял весь ужас нашего советского производства.
Честно говоря, после шести лет учебы в институте я истосковался по работе. Здесь же были и учеба и работа – вместе. Я был счастлив. Все, что было накоплено в жизни – опыт, знания, – оказалось востребовано на этом этапе жизни. Шахматная логика, память, сила воли, дисциплина, способность спать по три-четыре часа, многочисленные друзья, разбросанные по всему Союзу и за рубежом, – все это вдруг сплавилось воедино, стало необходимым в работе.
Фирма «Лико-радуга» была дилером по продаже легковых машин: «ауди», «фольксвагенов»; покупала шкуры крупного рогатого скота; занималась переработкой сельхозпродукции; организовывала выставки-продажи картин, открывала рестораны в Москве и Японии.
Работа, работа, работа. Связи, встречи, переговоры, перелеты, переезды, постоянная нехватка времени, азарт конкурентной борьбы.
Я несусь по жизни, мелькают города, страны, вокзалы, гостиницы, аэропорты. Я собран, решителен и молод. Мне нет еще тридцати. Я подписываю счета, контракты на десятки тысяч, сотни, миллионы долларов. Я вижу, как, скрытые от чужих глаз, огромные капиталы перетекают из страны в страну, принимая облик заводов, зерна, нефти, алмазов. Я молод, мне хочется все успеть, все узнать, все сделать. Я чувствую в себе неудержимую силу.
Семь рабочих дней в неделю, восемнадцать – двадцать часов в сутки. Короткие часы сна в кресле самолета, на сиденье автомобиля. И уже не помнишь – завтракал ли, обедал ли, ел ли вообще за эти сутки. Все в тебе заведено, все в работе, и сам ты как лайнер в полете: остановишься – погибнешь.
Это ощущение, возникшее тогда, в сентябре – октябре восемьдесят девятого, не покидает меня до сих пор: остановишься – погибнешь.
За годы советской власти в нас вдолбили пренебрежительное, лживое отношение к деньгам. Помню, когда я пришел работать на завод, я стеснялся даже поинтересоваться: а сколько же я буду получать? Это считалось неприличным – сразу интересоваться зарплатой. Считалось, что советский человек работает не ради денег, а ради идеи, светлого будущего. Да и денег-то никто из нас не видел. То, что нам платили, – это были не деньги, а горе и слезы. Богатство пугало, богатый человек выглядел белой вороной среди равенства нищеты.
Работая в японской фирме, я ощутил реальную силу денег, перестал бояться цифр с шестью-семью нолями.
Еще в армии я заметил: трудно первые дни, и здесь не надо себя жалеть. Чем больше жалеешь, тем медленнее втягиваешься в ритм работы. Ломать себя, доводить до изнеможения, пока организм не привыкнет к нагрузкам, к новому темпу, и тогда приходит второе дыхание. «Debes, ergo potes» – гласит латинское выражение. «Ты должен, значит, можешь». В человеке заложен огромный запас прочности. Так распорядилась природа, и грех не воспользоваться этим резервом.
Летели дни, недели, месяцы. Я получал все большую и большую самостоятельность. Поначалу руководство фирмы контролировало мою деятельность, подстраховывало меня в крупных операциях, многоступенчатых сделках, консультировало, направляло. Но я быстро набирался опыта, и вскоре мне стали доверять самостоятельно проводить крупные сделки.
Мне повысили оклад. Я получал десять тысяч долларов в месяц плюс проценты с каждого реализованного договора. Стремительно расширялся круг деловых партнеров в СССР и за границей. В основном это были солидные фирмы с крепким капиталом.
«Лико-радуга» шла традиционным путем, опираясь на опыт прошлых лет. Для Запада, где изобилие товаров, где идет мощная борьба за рынки сбыта, за каждого покупателя, законы фирмы были хороши… Фирма традиционно нащупывала торговую нишу и пыталась туда внедриться, заполнить образовавшийся вакуум. «Лико-радуга» не шла на слишком рискованные операции, предпочитая иметь меньший, но гарантированный процент. Я же был сторонником повышенного риска. Я считал, что нужно вкладывать деньги в новые области бизнеса, рассеивать, распылять капиталы по многочисленным мелким фирмам, по разным отраслям. Тотальный дефицит, непредсказуемость российской экономики требовали иного подхода, чем у «Лико-радуги». Так мне казалось, и во многом впоследствии я оказался прав. Я видел, как мы упускаем колоссальные возможности только потому, что фирма считает, что это не ее направление, не ее сфера деятельности… Руководство фирмы получало данные со всего света. Компьютеры фиксировали, систематизировали, отбирали информацию, и она – уже очищенная, отрежиссированная – ложилась на стол руководства. Но одно дело видеть голые факты, и другое – вылетать на место событий, встречаться с людьми, разговаривать, анализировать мимолетные впечатления, случайно оброненные фразы, подмечать детали, акценты. В результате налаживались побочные деловые связи, открывались новые перспективы, на которые японская фирма смотрела осторожно, потому что здесь была высокая степень риска. Но нельзя все рассчитать по компьютеру! Нельзя заложить в машину ощущения, чутье, мельчайшие неуловимые нюансы, фактор времени, впечатления. Между тем все это создавало общую картину, являлось почвой для принятия решения. Под свою ответственность я начал заниматься этими рискованными операциями: банковскими, биржевыми. К тому времени у меня уже были свои, личные сбережения, которыми я мог рисковать, не нарушая правил фирмы.
Чувство не обмануло меня. Первые же краткосрочные вклады принесли большие прибыли. Окрыленный удачей, я начал вкладывать деньги в мощные предприятия – фабрики, заводы-гиганты, пока не понял, что эти монстры слишком неповоротливы, что они не могут мгновенно реагировать на быстро меняющуюся конъюнктуру. Поездки по разным странам, знакомства с деловыми кругами убедили меня, что гиганты могут существовать только при стабильной экономике. На российском же рынке они уступают мобильным мелким фирмам. Недаром мудрые китайцы в шестидесятые годы безболезненно вторглись и застолбили место на американском рынке через мелкие фирмы и стали контролировать более двадцати процентов экономики США, если верить данным наших ученых.
За учебу надо платить. Много раз я стоял на грани разорения. Ну что ж, я знал, на что иду. Риск предполагает возможность потерь. Подставные фирмы, предательства, обман, неплатежи, необязательность, взяточничество – все эти подводные камни российского бизнеса разнесли в пух и прах не одну фирму, не одно акционерное общество. Через все это надо было пройти, чтобы набраться опыта, чутья. В одной старинной эпиграмме на иезуитов говорится: «Мед на языке, молоко на словах, желчь в сердце, обман на деле». С этим пришлось сталкиваться, и не раз. Такое входило в процент риска. Но лучше не начинать, чем останавливаться на полпути.
Мой рабочий день заканчивался в три часа ночи, а чаще всего мне не удавалось появляться дома сутками. Однако, приезжая в свою московскую квартиру, я видел человек двадцать, ожидавших меня. Впрочем, это и неудивительно. Вряд ли найдется калмыцкая семья в Элисте, в которой бы не жили родственники, племянники, родня, приехавшая в гости, в командировку, на сессию. Я привык к этому. Присутствие земляков в моей квартире не шокировало меня. Наоборот, я чувствовал постоянную связь с Калмыкией. Помогал, как мог. Связывал калмыцких бизнесменов с фирмами, консультировал, давал ориентировку цен, находил покупателей на их товар. Коек не хватало. Спали вповалку на полу. Впрочем, никто не обращал внимания на эти неудобства. Да и когда они были, эти удобства, в нашем государстве? Кстати говоря, мотаясь по командировкам, видя все разрастающееся количество мелких предпринимателей, я подумывал о создании сети дешевых гостиниц с дешевыми столовыми, с билетными кассами на поезда и самолеты, с удобными автобусными маршрутами: аэропорт – вокзал – центр – гостиница. Беспроигрышное дело, приносящее стабильный доход. Можно было бы заключить договор с фермерами на поставку продуктов для сети гостиничных столовых, построить при гостиницах склады для оптовиков, холодильники, разработать систему льгот для постоянных клиентов, заключить договора с фирмами, предприятиями, хозяйствами. Сделать при гостиницах охраняемые автостоянки. Можно было бы создать целую гостиничную империю. И я бы, наверное, занялся этим, если бы не отвлекался на другое.