Легла рядом, уставившись в небо. Тяжелый вздох - и начала судорожно перебирать возможные варианты "казни" сего самоуверенного, наглого существа.
Глава 49. Шаг в настоящее
*** - Год целомудрия[11]! - Че-го?! - взревел Матуа, не веря своим ушам. - Три, три года целомудрия! - радостно вскрикнула я. - Три года целомудрия с твоей стороны, если пари выиграю я! - Это вы таким страдаете. А я, извините, синьорина, слегка другого профиля.
Наиграно надулась я. Молчу, обижено. - Что? На большее фантазии не хватило? Или тебя так бесят мои интрижки? - Нет, не переживай, - сквозь смех ответила я. - Просто, другие наказания для тебя будут слишком легкими, наивными и детскими. Только хохот вызовут. Или ты уже на попятную пошел? А? - подначиваю наглеца. - По рукам. Только если что, сама потом еще будешь меня упрашивать, чтобы я себе разрядку нашел, дабы не бухтел от злости много. - Сублимация[12]. Она, родная, через искусство тебя ждет, мой дорогой, любимый друг. Су-бли-ма-ци-я, - издевательски замигала бровями.
*** Сроки оговорены. Дата назначена. Послезавтра Анисия Матуа, двадцатишестилетняя гражданка США, окунется в безумный мир жарких тропиков... мир вечного лета Майами!
Добраться самолетом (эконом классом - отдельная просьба Луи для "лучшего погружения в окружающий мир") до места назначения. Поймать такси и отправиться по магазинам. Первым делом нужно было купить телефон и избавиться от своих нарядов - причем, это не мое решение, а одно из череды требований Матуа. Фото. Много фото. Везде, где не буду, с кем не познакомлюсь, - я обязана все документировать и предусмотрительно посылать их электронными письмами и ммс-ками на телефон Луи. Тяжело вздохнуть - и уставиться на продавщицу мобильных телефонов в непонимании, что та пытается мне втолковать. - Так, стоп, - нагло перебиваю ее. - Мне так, чтобы звонить и ммс отправлять. - Ну, это каждая из этих моделей может. - А электронные письма? - иду ва-банк. - Да, конечно. Ну, что... какой будете брать? Рдею от стыда из-за своей некомпетентности: - Этот... красненький... - Отличный выбор! Проходите на кассу. Черт дери! То, что мельком видела по телевизору у Матуа и Асканио, сейчас нехило пригодилось. Следую подсказкам и инстинктам. В самом крайнем случае - лезу в мысли прохожих и пытаюсь выудить оттуда информацию. Расплатиться кредиткой - и убраться из ада вон. Судорожно тыкаю по экрану, по нарисованным кнопкам, набирая номер. Сохранить контакт. Сделать собственное фото на фоне какого-то красивого здания и отправить свое первое, такое ненавистное моему древнему разуму, "ммс". А теперь что? На экскурсию бы - проще всего. Но Луи, сволочь, запретил. И вновь шагаю вдоль проспектов, улиц, с ужасом наблюдаю за бесконечным потоком автомобилей. Просто море, океан железных муравьев. Красные, желтые, розовые, черные, серебристые - каких только цветов нет в этой палитре! Еще немного - и мне повезло выбраться на пляж. South Beach собственной персоной. А вот и океан... Бушующий, волнующийся живой организм, с прозрачной, цвета неба, водой и бесконечным путем в никуда, срываясь за горизонт. Мимо меня вмиг промчала девушка... в одном, Господи прости, нижнем белье... и на роликах - едва ли не сбила с ног, вовремя я отскочила. Нахмурилась в негодовании. А вот и мужчины нагло расхаживающие с голым торсом среди общественности. А ведь здесь же гуляют дети! Неужто я, и вправду, настолько древняя, что меня все это выворачивает? Эта открытость и, в какой-то мере, развратность? Глубокий вдох - и, сняв босоножки, отправиться, среди кишащих людишек, к воде. Горячий песок безжалостно окутывал голые стопы, плотно сбиваясь между пальцев, еще старательней жег кожу, отчего невольно даже скривилась. Мягкая, с усилием поступь, - и наконец-то добралась до бодрящей прохлады влажной земли. Духота раздирала плоть, и хотелось с головой тут же броситься в пучину, но внезапно легкий, нежный ветер коснулся лица, всего тела, обдавая его, словно поцелуи любимого, разливая по жилам такую блаженную свежесть. Несмело сняла очки - и уставилась на солнце. Для приличия жмурюсь, но все же рассматриваю эту пульсирующую, родную звезду. Где бы ты не находился - хоть на другом конце света, и когда бы ты не жил, пять веков назад или сейчас, - оно всегда одно и тоже. Немного изменившееся, конечно, как и все мы, но именно оно, а не что-то или кто-то иной. Заботливое, обнадеживающее, временами шаловливое, но такое любимое, родимое солнце.