И вновь пауза. Мысли разрывали голову, а нервы звенели натянутой струной. - А чего чай не пьете? - тихо проговорил и иронически улыбнулся Федор Алексеевич. Неторопливо сам потянулся к чашке. - Ах да, - словно ото сна очнулась я. Лживо, криво, болезненно улыбнулась, сгорая от стыда, неловкости и чувства собственной неполноценности.
Глоток, два - и отставил. Последовала примеру. - Вы не глушите себе голову моими мыслями. Не готовы, значит такова ваша судьба. И их тоже. Благо, в сием госпитале есть я, - мило улыбнулся, - так что пока можете не торопиться пилить людей. Я сам это сделаю за вас. Пристыжено рассмеялась я. Щеки еще сильнее запылали. К глазам подступили слезы. - И не переживайте, - вдруг продолжил, - тайну вашу не выдам. Такие решения принимать вам и только вам. - Благодарю, - конфузливо спрятала глаза, живо стерла предательские соленые потеки, дабы тот не видел. Тягучие секунды молчания... Взгляд около... в надежде, желании, попытке сменить болезненную тему: - Вы тут хоть уже немного пообжились? - на полках - книги, на стенах - пару фотографий и плакат. - Да... Что тут обживаться? Так... мелочи. Улыбнулась: - Нравится здесь? От удивления вздрогнули брови: - Да. Почему бы и нет? Лекарств и инструментов мало, конечно, работы валом, но зато персонал отличный - каждый старается изо всех сил. - А как иначе? Они - же люди. Так же чувствуют всё, как и мы. Страдают, боятся, любят и надеются... Порой, побольше нашего. Закивал головой: - Что есть, то есть. Вы правы. А знаете, что самое интересное, - вдруг словно ожил Соколов, переменил свою позу, немного приблизившись ко мне. Пристальный взгляд в глаза. Неожиданно рассмеялся над каким-то своим собственным суждением и закусил на мгновение губу. - На самом деле, я очень рад, что встретил вас. Вернее, - подался назад, вновь откинувшись на спинку, - себе подобного. Древнего. Нет, кончено, их пруд пруди на фронте. Но как я уже доселе высказывался, они... нечестивые в своих поступках. Пиявки... А таких, как мы с вами, я давно не встречал. Уже и забыл, как это... когда подобный нам, решаясь уйти от приказа Ордена не вмешиваться, тайно старается помочь людям пережить сие ужасное событие. Сей огромный, я бы даже сказал, ужасный отрывок, период человеческой истории. Ведь миллионы гибнут ни за что. - За Родину, - поспешила поправить его я. Закивал головой: - За Родину. А началось с чего? С ни-че-го. С глупых мыслей недалеких людей. Небольшого количества людей, возомнивших себя богами. И теперь остальной мир вынужден бороться за свое будущее, за мир для своих потомков. Это - ужасно. Страшно. И бессердечно.
Печаль скривила мое лицо. Опустила взгляд. Тягучие мысли. И вдруг всплывает выше сказанное. А вернее та интонация, которой оно было произнесено. - Вы осуждаете решение Ордена не вмешиваться? Вздрогнул, словно очнувшись ото сна - тяжелых дум. Взор на меня: - Конечно. И пусть, как они там оправдывались, не стоит менять целиком судьбу, но можно было же попытаться сократить масштабы трагедии? Стыдливо опускаю взгляд: - А может, они пытаются, просто, эти старания не столь заметны, как бы хотелось некоторым, а все ради того, чтобы не вызывать подозрений и не привлекать лишнего внимания. - О да, - захохотал Федор Алексеевич. - Точно-точно! Лишнего внимания! Именно этим они и занимаются. В горле пересохло от волнения и сосредоточения, ведь подбираю, чеканю с опаской каждое слово: - Вам не нравится политика Ордена? - Смотря какая. Они, словно барышня у власти, занимаются искусством, науками и прочим. Всем возвышенным - ради блага остальных, а все, что приземленное - то пахнет стяжательством в свой карман. - Неправда, - резко выпалила я, отчего того брови тут же выгнулись в удивлении. Осеклась, сбавила тон. - Все это возвышенное и элементарные потребности нуждающихся - требуют огромных денежных вливаний, и если бы не эти старания "стяжательств", ничего бы не было. Ухмыльнулся. - Я как погляжу, вы - ярый приверженник Ордена. Стыдливо прячу взгляд: - Нет. Просто, мне не нравится, когда другие начинают рассуждать поверхностно, не вдаваясь в детали, что и откуда берется. Просто - дай и всё. Замер, отчего я тут же уставилась на него. - Хорошо, может, я не прав. Действительно, я не особо люблю вникать в их политику, но вы не можете не признать того, что им бы почаще выходить из своего Арагонезе и опускаться до уровня простых жителей. Прислушаться к истинным потребностям последних, которые, кстати, должны удовлетворяться в первую очередь, а уж потом все это искусство и прочее. Да и обязательно необходимо умерить пыл и амбиции Поверенных, а то уж совсем те распоясались. - А чего вы тогда вступали в Орден? - сгорая от обиды, не сдержалась и саркастически изрекла я. Ухмыльнулся: - Черт, не поверите. Я много раз на эту тему думал. И что самое интересное, по ходу в этом мире вообще не осталось ни одного Древнего, который бы к ним не примкнул. Вот так и я, довольствуясь малым, живу как живу, и лишь иногда сетую на них. - А хотели бы что-то изменить? - Я? - удивился тот. - Да, как война закончится. Вы бы хотели получить влияние в Ордене и что-то изменить в лучшую сторону? Ну, хотя бы попытаться. - Даже не знаю. - Вот видите, никто ничего делать не хочет. Все горазды только пенять. Ухмыльнулся: - Право, вы меня заинтриговали... Что ж, обещаю подумать. Кстати, Анисия Дмитриевна. - Замер, видимо, взвешивая за и против. - А вы бы не хотели перейти на ты? Хотя бы когда наедине, когда не обязательно соблюдать субординацию? Робко улыбнулась я. Промолчала, сгорая в замешательстве. - Все же... раз такая тайна между нами. Что так немыслимо, хоть и невольно, сближает. Еще шире усмехнулась я, утопая уже в непонятных чувствах: - Согласна. - Вот и ладненько. Вот и хорошо, - счастливо заулыбался "товарищ Хирург" и убрал руки за голову, слегка покачиваясь на стуле. - Так, - вдруг вздрогнул, видимо, что-то вспомнив, - сколько там уже времени? - живо дернулся вбок и уставился куда-то в сторону. Последовала и я его примеру. - Ух! - Вскрикнул в сердцах. - Первый час ночи, надо же! Стоит немного покемарить. А то сегодня уже утром обещали новое пополнение. - Да я помню... Простите, прости, что отвлекла, - живо встала со стула. Шаги на выход. - Ну что ты? - поспешил, резко перебил мои слова. Тоже вскочил с места. Подошел ближе. - Я очень рад, что мы во всем разобрались и помирились. Просто, боюсь, что до вечера завтра не сможем даже присесть. То есть уже сегодня... Устанешь, наверняка. - Да ладно, - мило улыбнулась. - Пойду я. Ведь, и вправду, пора... - Давай, и выспись хорошенько. Улыбнулась. - Я не сплю. От удивелния вздрогнул: - Как? - Как-то так, - с притворным весельем скривилась я. - Но это длинная история, а посему не сегодня. Улыбнулся. Открыла дверь и переступила через порог. - Чашки я сам отнесу на кухню. - Чашки? - живо обернулась. - А чашки, - растерянный, отчаянный взгляд забегал по столу, что слегка виднелся за его спиной. - Не переживай. Я справлюсь. - Хорошо, - несмело, не сразу ответила я. - Благодарю... спокойной ночи. - Провести? Уставилась в глаза я в испуге: - Что? Нет, не надо. Я сама. Спасибо. - Тогда... и вправду... спокойной ночи, - мило улыбнулся Федор и, немного подождав, пока я скроюсь в темени коридора, захлопнул за собой дверь.