- Нет, - ответил огненный, и так трогательно стал ее осматривать, что мне не менее трогательно нестерпимо захотелось повыдергивать ему руки и ноги.
- Ты понесешь ее, - отдал я приказ. Но это все бравада, кто ж еще, если я не могу.
- А куда ж я денусь, раз самка тебя не принимает, - не преминул уколоть меня огненный. Приходилось задвинуть гордость в пыльный угол, противопоставить мне ему было нечего.
Откусить голову этому засранцу хотелось все сильнее, но что я могу сделать, жизнь сына и Маши важнее. Боги до чего я дошел? Позволяю сопернику, подло, обманом укравшую мою любовь, нести на руках мою женщину.
- Что будет с матерью? – глядя на меня из-под лба спросил Санджин, когда мы усаживались во флаер.
- Я не знаю. Решать будет Эвариш. Но не волнуйся, смерть ей не грозит, перед боем Эвариш просил не убивать ее, так что…. – неопределенно повел рукой я. Судьба Зариши меня сейчас волновала в последнюю очередь, Маша все еще была без сознания, вот что главное.
- Спасибо, я ценю твою сдержанность, - неожиданно для меня выдал Санджин.
Признаться меня удивили слова Санджина, не каждый дракон тем более в его положении сумеет выразить слова благодарности, приходилось принять это. А также с удивлением пропустить в голову стрелу гордости за самку. Как бы нелепо это не звучало, но мне было приятно, что Маша подпустила к себе не идиота, а достойного дракона. Дхармовы эмоции, как же жалко я наверно выгляжу в глазах огненного.
А как же я? Мне, что делать? Утереться и благословить их союз? А не пошли бы все в драхмовы пущи?
А на заднем фоне, дрелью сверлила мелкая мыслишка: «Чтобы мы оба себе не удумали - решать будет джейзу».
Дхарм! Как же я устал чувствовать собственное бессилие!
Нет, ничегошеньки во мне не изменилось, и я эгоистично хотел самку под боком, и чтоб все было как раньше. И совсем не добавляла оптимизма та мысль, что от моих желаний ничего не зависит - как Маша захочет, так и будет. Только кто сказал, что при этом мне не хочется сломать шею одному сладкому брюнету. Одно останавливало меня от радикальных мер: я и так в отношении джейзу натворил немало плохих дел, и кто я такой, чтобы что-то требовать от нее сейчас. Как не вовремя во мне проснулась совесть. Но это совершенно не значит, что я не буду бороться за нее.
Я с вызовом посмотрел на Санджина, он мне ответил таким же взглядом. Что ж будет борьба, и я не сдамся без боя. Я тихо, не касаясь кожи, провел ладонью вдоль лица Маши.
- Ничего, моя сладкая девочка, мы тебя подлатаем, и все выясним, все будет хорошо. Если не у меня, то у тебя так точно, - тихо прошептал я.
Странно меня кольнуло ощущение, что дракончик меня не отталкивает, кольнуло и тут же пропало.
Так мы и летели, сверля друг друга взглядами, огненный и ледяной дракон, а между нами самка без сознания.
Скорей бы долететь до медиков, я бы все отдал, лишь бы Маша пришла в себя. Я первым отвел глаза от Санджина. Этот бой взглядов был неважен для меня, не нужен. Мы оба вели себя с ней, как скоты, у каждого рыло в пуху, чего уж теперь зря сотрясать воздух.
Мы приближались к стенам клана, беспокойство не отпускало, хотелось прижать самку к себе. Страшно. Но я гнал от себя нелепые мысли.
«Маша очнется. А там поборемся» - я повторял эти слова как молитву драконьему богу. И по губам увидел, что Санджин молил о том же.
Жизнь, какая же ты … драконья самка!
******************************************************************************************************************************
Я проснулась от толчка, меня трясла за плечи Зариша, отнюдь не нежно.
В душе я по-прежнему опасалось этой женщины. Ее приторность, сладкоречие, нарочитое проявление заботы – насквозь были пропитаны фальшью. Хоть Санджин и уверял, что его мать обожает и бережет меня, в глубине души я знала, что это ложь. Я кожей чувствовала ее ненависть, подозрительность. Она была мне неприятна.
В первое время, самой себе я пыталась объяснить столь явный негатив ко вроде бы доброй женщине игрой гормонов и банальной ревностью к Санджину. Все-таки он излишне поддавался влиянию матери. Но бодрый червячок сомнений иррационально точил мою душу, а голос внутри шептал: «Не доверяй».
- Вставай, идем, – резко приказала свекровь.
- Зачем? Где Санджин? – вяло сопротивлялась я.
Противная слабость, которая все чаще посещала меня по утрам, сейчас отдавалась сильной болью в голове, каменный живот стал непривычно тяжелым. Мне было муторно, никуда идти категорически не хотелось.
- Пойдем, вставай, прогуляемся, – свекровь грубо потянула меня за руку, да так сильно, что я едва не свалилась с кровати животом вперед.